Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
Зимняя игровая комната и начало учёбы в дворянской академии

С началом зимнего общения дети стали пользоваться игровой комнатой. Я, как и всегда, приходила туда, принимала приветствия от новых детей, после чего играла и занималась со всеми. В частности, я хотела убедиться, что никто из детей бывшей фракции Вероники не остаётся без внимания и не подвергается травле.

Достаточно взрослые дети, уже посещавшие дворянскую академию, относились к своим сверстникам из бывшей фракции Вероники так же, как и ко всем остальным: возможно, из-за проведённого с ними времени в академии, или же из-за желания сохранить атмосферу дворянской академии неизменной, как бы сильно ни менялся внешний мир. Как бы то ни было, младшие последовали их примеру, не проявляя никаких признаков дискриминации. Все отчаянно желали получить сладости и стремились побеждать в играх и получать лучшие оценки.

***

— Я ожидала, что все будут гораздо тревожнее, так что реальность оказалась приятным сюрпризом, — сказала Шарлотта.

— Ага, — добавил Вильфрид. — Шарлотта беспокоилась, что игровая комната вернётся во времена твоего сна. Похоже, этого не произошло.

Герцогская чета была слишком занята общением, чтобы присоединиться к нам за ужином, так что сегодня были только мы, дети. Это дало нам возможность неторопливо поразмышлять об игровой комнате и планах на дворянскую академию. Мы использовали инструмент, блокирующий звук, чтобы иметь возможность свободно выражать свои мнения.

Вильфрид и Шарлотта с облегчением отметили, что атмосфера в игровой комнате остаётся позитивной. Мельхиор также был доволен и с удовольствием проводил там время.

— Возможно, среди детей теперь существует негласное правило, по которому они будут участвовать в конфликтах между фракциями взрослых, только находясь здесь, в Эренфесте, а в дворянской академии будут работать вместе, стремясь превзойти другие герцогства, — сказала я. — Надеюсь, их настрой сохранится надолго.

Шарлотта кивнула. 

— Если предположить, что они будут придерживаться этой точки зрения во взрослом возрасте, то, возможно, будущие поколения будут уделять больше внимания взаимоотношениям между герцогствами, а не внутренней борьбе за власть.

Вильфрид кивнул, затем повернулся к Мельхиору. 

— Я был очень удивлён, увидев, как хорошо ты руководишь другими детьми, Мельхиор. Я беспокоился, что у тебя могут возникнуть проблемы, ведь тебя спрятали в северном здании во время прошлогодней чистки, но всё прошло гладко.

— Брат, я думаю, это потому, что я провёл так много времени, разговаривая и играя со всеми в приюте при храме, — с улыбкой ответил Мельхиор. — Здесь детей больше, но ощущения примерно те же.

Как он и говорил, время, проведённое в приюте, принесло свои плоды. Он мог следить за окружающей обстановкой, а не полностью погружаться в свои игры.

— Меня больше волнуют успехи наших будущих первокурсников, — сказала я. — В прошлом году у них было не так много возможностей позаниматься в игровой комнате, не так ли? С ними всё будет в порядке?

С письменными уроками было проделано уже много работы, так что я сильно не беспокоилась о них. Я не была уверена, что все получат максимально возможные оценки, но, по крайней мере, все сдадут экзамен в первый же день. Однако я заметила недостаток практики с фешпилем. Между будущими студентами и нашими нынешними первокурсниками был очень большой разрыв в навыках.

— Сестра, не стоит беспокоиться об этом, — заверила меня Шарлотта. — Пока здесь находятся наши музыканты, мы можем организовать практические занятия для них и внимательно проследить за успехами каждого ученика.

— Значит, ты будешь следить за тем, чтобы все были на высоте, да? — пробормотал Вильфрид. — Только не повтори кошмар нашего первого года.

«Как грубо. Библиотека не стоит на кону, поэтому я, конечно, не буду больше так буйствовать».

— Я беспокоилась, что Дирк и Бертрам не впишутся в коллектив, но, похоже, у них всё в порядке, — сказала я. В приюте они играли в карты и каруту, поэтому выиграли несколько партий в игровой комнате и праздновали, получая в качестве призов сладости. Никто не относился к ним с явной злобой, хотя, может быть, это потому, что мы за ними присматривали.

Прошло всего полгода с тех пор, как Дирк решил стать дворянином. Он умел играть в карты, но отставал в изучении истории и географии, не говоря уже о фешпиле. Впрочем, помимо всего этого, ему ещё предстояло многое узнать о дворянском здравом смысле.

Что касается Бертрама, то ему пришлось серьёзно пересмотреть своё положение. Если бы не чистка, он был бы средним дворянином, близким по положению к высшему. Однако теперь, после крещения из приюта, он оказался в самом низу среднего дворянства — это было огромным шагом вниз. Он даже не мог больше называть Лауренца своим братом. Легко понять, откуда взялась его неуверенность.

— Ауб впервые крестил дворян из приюта, — сказала я. — Мельхиор, они наверняка столкнутся с дискриминацией, но, пожалуйста, следи за тем, чтобы это не переросло в нечто серьёзное.

— Да, сестра.

Священники-ученики, временно покинувшие храм, тоже не испытывали особых неудобств. Одна из священниц сказала, что, хотя в храме, где у неё есть слуга, она чувствует себя более спокойно, жизнь в замке не тяготит её. В целом складывалось впечатление, что за время праздника урожая все священники-ученики сблизились со своими слугами, поэтому разлука с ними немного расстраивала детей. Мне было грустно, когда приходилось расставаться с Франом и остальными, поэтому я прекрасно понимала, что они имели в виду.

— Остаётся надеяться, что никого из обиженных на бывшую фракцию Вероники не назначили слугой в игровую комнату, — заметила я. — Их выбирала Флоренция, верно, Шарлотта? Ты знаешь, кто присматривает за детьми, живущими в замке?

— Не беспокойся, сестра. К ним присоединятся мои взрослые слуги после того, как я отбуду в дворянскую академию. Тебе не о чем беспокоиться.

Слуги Флоренции были заняты уходом за новорождённым, поэтому Шарлотта назначила собственных слуг для их замены. Это было приятно слышать.

— О, это напомнило мне: Шарлотта, кузнец доставил мой заказ.

— Уже? Я очень рада, дорогая сестра.

Конечно, я имела в виду подвеску с моим гербом. Это был драгоценный подарок, дизайн которого мы придумали сами, так что это был не просто медальон. Напротив, это было достаточно экстравагантное украшение с ажурным орнаментом, женским гербом Шарлотты и символами богов, чьей божественной защиты она искала. Изделия такой точности и детальности были специализацией Иоганна, поэтому результат получился просто великолепным.

Мы также попросили предусмотреть среди символов небольшое углубление, чтобы Шарлотта могла вставить в него свой магический камень. В амулетах, предназначенных для получения божественной защиты, рекомендовалось использовать собственные магические камни, чтобы облегчить поток магической силы и лучше донести свои молитвы до богов.

— Твой заказ? — осведомился Мельхиор.

— Шарлотта попросила меня о чём-то, что будет демонстрировать нашу связь как сестёр даже в разлуке, и я попросила своего личного кузнеца сделать для неё подвеску с моим гербом.

— А можно и мне тоже? — спросил он. Его лицо омрачилось, но закажу ли я ещё одну, зависело только от него.

— Подвеска Шарлотты — мой ответ на её желание оставаться сестрами и после моего отъезда. Для большинства других дворян в её положении я стала бы чужой, особенно учитывая, что моё удочерение аубом будет отменено, поэтому я могу вручать сувениры только тем, кто их просит.

Если бы я стала раздавать свои гербы без предупреждения, я бы рисковала получить отказ и возражение от получателей: «Но мы же станем чужими, когда ты уйдешь».

— Я уважаю вас как старшую сестру, госпожа Розмайн, и буду скучать по вам, когда вас не станет, — сказал Мельхиор. — Я тоже хочу герб.

— Тогда я закажу ещё одно украшение. Если мы сделаем запрос сейчас, Иоганн сможет закончить его за зиму.

Выпавший снег был ещё совсем неглубоким, так что наш заказ дойдёт до Иоганна без проблем. Я слышала, что зимой у него было много свободного времени — как это часто бывает, когда ты заперт в доме, — так что он наверняка будет рад, если у него появится работа.

Лицо Мельхиора озарилось улыбкой. Я объяснила ему все тонкости дизайна Шарлотты, а затем вместе с ним придумала новый амулет.

Вдруг Вильфрид начал рисовать рядом с нами. 

— Я хочу нечто подобное, — объявил он.

— Что? Ты тоже хочешь связи со мной, Вильфрид?.. — спросила я, нахмурившись. Просьбы Шарлотты и Мельхиора были вполне логичны: в конце концов, я им действительно нравилась, но Вильфрид еле терпел нашу помолвку и довольно сильно меня критиковал. Я не понимала, для чего ему был нужен мой герб.

— Как я уже сказал, я по-прежнему люблю тебя как сестру, — пояснил он, чувствуя себя немного неловко. — За последние несколько дней это стало для меня особенно очевидно.

Исчезло всё напряжение, постоянно витавшее рядом с ним. Возможно, высказав свои мысли, он сумел перерасти свой колючий бунтарский период. Но не слишком ли это неожиданно? За всё время нашей помолвки мы ни разу не вели себя как настоящая пара, поэтому на мои чувства помолвка никак не влияла. Я не могла понять, почему на него это так сильно повлияло.

— Дорогой брат, — сказала я, — твоё отношение резко изменилось с тех пор, как наша помолвка была расторгнута. Неужели есть такая большая разница между невестой и сестрой?

— Конечно, — ответил он. — А, может быть, ты всё ещё не знаешь? Скоро всё станет ясно. Я тоже не понимал этого, когда мы только обручились.

— Но теперь ты это понимаешь?

— Да. Отношения пары и брата с сестрой сильно отличаются, поэтому такой исход для нас всегда был неизбежен. Я не мог с этим смириться. — Он окинул меня взглядом, затем удовлетворённо улыбнулся. — Надеюсь, ты тоже скоро повзрослеешь.

Затем он с видом истинного просветления протянул мне эскиз, нужного ему украшения. Я не могла не позавидовать тому, что он вырос раньше меня.

«О, но я вижу, что он не перерос свою любовь к бессмысленно крутым дизайнам».

***

Уже на следующий день я отправила письмо в компанию «Плантен», в котором сообщила о своих срочных заказах для Иоганна. Остальное время до начала учёбы я посвятила наблюдению за игровой комнатой, беседам за ужином, подготовке к занятиям и проработке этапов  предстоящего ритуала посвящения.

***

В день отъезда четверокурсников мы с Вильфридом отправились в дворянскую академию.

— Пожалуйста, отдохните пока здесь, госпожа Розмайн, — сказала Лизелетта. — Мы с Гретией приготовим вам комнату.

В этом году Лизелетта заняла место Рихарды в качестве моей взрослой слуги. Это было сделано для того, чтобы Брюнхильда сосредоточилась на взаимоотношениях с королевской семьёй и высокопоставленными герцогствами, а Оттилия могла остаться в Эренфесте и держать Клариссу под контролем. Кроме того, для Лизелетты это была бы хорошая возможность пообщаться со слугами центра.

— Лизелетта, пожалуйста, проверь, приготовлены ли комнаты для Хартмута и остальных, кто присоединится к нам для проведения ритуала посвящения, — сказала я.

— Как пожелаете.

Они с Гретией отправились раскладывать мои вещи, а Брюнхильда проводила меня в общую комнату. Она выступала в качестве моей последовательницы лишь здесь, в дворянской академии. В Эренфесте у неё была комната в западном корпусе, и она считалась членом герцогской семьи. Это означало, что она не могла попасть в северное здание без разрешения герцога, поэтому мы редко виделись.

Впервые за долгое время Брюнхильда приготовила для меня чай.

— Как дела в Грешеле? — спросила я.

— Благодаря помощи герцогской семьи и поддержке Клариссы всё продвигается благополучно. Магические круги Клариссы для широкомасштабной магии были замечательными. Осенью столярные мастерские одна за другой прислали нам сделанные заказы, и в наших зданиях в мгновение ока появились двери и окна. Отец был особенно рад, что одобрил создание более широких дорог в деловом районе, когда увидел обилие проезжающих по ним карет. За зиму мы планируем закончить внутреннюю отделку, чтобы к весне уже были готовы всевозможные магазины.

По мере того, как в Грешель стекались ремесленники и купцы с заказами, туда прибывали и запасы на зиму. Быстрый рост населения города привёл к сильному его оживлению.

— И ещё, — сказала я, — что касается твоей младшей сестры Бертильды.  Как я должна с ней взаимодействовать?

— Бертильда охотно прислуживала госпоже Эльвире в ожидании возможности стать вашей слугой. Я буду благодарна, если вы решите взять её в последовательницы, хотя бы на эту зиму.

Брюнхильда хотела дать своей сестре возможность послужить мне слугой-ученицей. Это было ненадолго, до моего отъезда, но я сразу же согласилась.

— Ты хочешь обучить её сама, верно? — спросила я. — Может быть, стоит привлечь последователей Мельхиора. Я намерена заняться теми, кто будет служить ему в дворянской академии. Они не смогут войти в мою комнату, однако, я, по крайней мере, хочу дать им возможность увидеть, как готовятся к чаепитию с участием высших герцогств. Им следует многое узнать.

Из всех учеников Эренфеста Брюнхильда имела наибольший опыт работы с высокопоставленными герцогствами. Ей было важно как можно лучше подготовить свою преемницу до окончания обучения.

— Как пожелаете, — сказала она. — Это для будущего Эренфеста. Я сделаю всё, что смогу.

Брюнхильда сообщила мне, что получила через Флоренцию несколько аренсбахских тканей, а затем похвалила моё решение поддержать её как первую жену. 

— Негодование старейшин Лейзеганга доставляло немало хлопот, когда мы начинали смену поколений. Во время нашей помолвки я обещала аубу поддержать госпожу Флоренцию, а потому меня несказанно радует, что вы решили поддержать её, а не меня.

Брюнхильда и Флоренция принадлежали к одной фракции. Было бы неразумно вбивать между ними клин, когда женщины герцогства наконец-то объединились под единым знаменем.

— Я не рассчитываю быть полезной, учитывая отсутствие у меня навыков общения, — сказала я. — Тем не менее, я сделаю всё возможное, чтобы поддержать тебя и минимизировать влияние моего переезда на Эренфест.

— Я ценю вашу доброту, госпожа Розмайн, но... — Она изысканно хихикнула. — Как ваша слуга, это я должна поддерживать вас.

Брюнхильда сделала шаг назад, предоставив Мюриэле возможность подойти ко мне вместо неё. Она посвятила своё имя Эльвире и, насколько мне известно, была занята в печатном деле. Она тоже была моей последовательницей только в дворянской академии.

— Пусть этот учебный год будет мирным, госпожа Розмайн, — сказала она.

— Действительно. Возможно, это наш последний совместный год. Кстати говоря, как обстоят дела с печатным делом?

— Мы, служащие, ломаем голову над тем, как использовать круги перемещения, потребляющие магическую силу, для отправки ваших книг в замок. Сложность заключается в сильном износе из-за многократной тестовой печати и необходимости дополнительно сократить расходы магической силы.

По словам Мюриэлы, Эльвира усердно работала над тем, чтобы закончить работу над моей системой обязательного экземпляра, чтобы новые книги могли поступать ко мне как можно быстрее.

«О, мама!»

— Вы можете обратиться за советом к Раймунду из лаборатории Хиршуры, — сказала я, искренне тронутая. — Возможно, вы даже сможете провести с ним исследование. Я же буду занята изготовлением магических инструментов для своей библиотеки.

***

На следующий день в дворянскую академию переместилась Шарлотта, а через день прибыл Теодор. Он рассказал нам о том, что Гутенберги остановились в Кирнберге.

После прибытия второкурсников мы сделали передышку и занялись подготовкой к урокам. Некоторые рыцари-ученики из старшекурсников уже ушли, но служащим и слугам ещё требовались ингредиенты. Для большей безопасности мы решили идти вместе.

Я забралась в своего ездового зверя, после чего Юдит села на пассажирское сиденье: ей предстояло охранять меня на протяжении всего нашего путешествия. Но когда мы вышли из общежития и направились к месту сбора, что-то над нами привлекло моё внимание: знакомые лучи света и тот самый магический круг, который занял небо. Любопытствуя, я стала подниматься, чтобы получше рассмотреть его.

— Госпожа Розмайн, как высоко мы поднимаемся? — недоуменно спросила Юдит. Её беспокойство вернуло меня в чувство. Остальные рыцари сопровождения следовали за мной по небу с крайне неуверенным видом.

— Я хотела подняться ещё выше, но пока хватит и этого, — сказала я. — Я не хотела бы никого волновать.

Я спустилась к месту сбора, затем частично прикрыла его щитом Шуцерии. 

— Это самое большее, что я собираюсь сделать, — сказала я. — Остальным придется востановить место сбора, чтобы получить больше божественной защиты. Взрослые справились с этим во время собрания герцогов, так что я ожидаю, что и у вас всё получится.

Студенты других герцогств самостоятельно восстанавливали свои места сбора, и нашим студентам нужно было начать делать то же самое, иначе в перспективе они могли начать отставать. Поскольку я уезжаю в следующем году, я хотела убедиться, что они успеют научиться до этого времени. В настоящее время Эренфест занимает лидирующее положение в области проведения религиозных церемоний, и я хотела, чтобы они сохранили это положение.

— Нам следует собрать больше ингредиентов для лекарств восстановления, чем обычно, — сказала я. — Они понадобятся для ритуала посвящения.

Филина выполнила все указания, собрала как можно больше ингредиентов, а затем собралась вместе с остальными, чтобы принять участие в ритуале восстановления  места сбора — на её лице появилось выражение непреклонной решимости. Я научила всех, что нужно произносить, после чего студенты образовали кольцо и начали молиться Фрютрене. Низшим дворянам и младшим студентам пришлось оторвать руки от земли до завершения церемонии, но она прошла без происшествий. Как и во время собрания герцогов, место сбора восстановилось.

— Вильфрид, Шарлотта, — сказала я, — отведите всех в общежитие. Я хочу кое-что проверить, но для этого мне придется подняться высоко в небо.

— Можешь ли ты сказать нам, что это за «кое-что», сестра?

— Секрет, связанный с королевской семьёй.

— Понятно. Будь осторожна.

Нет смысла объяснять им, что там за магический круг, если они его не видят. Я снова забралась на своего ездового зверя и взмыла в воздух — высоко-высоко над линиями магической силы.

— Госпожа Розмайн, как высоко мы поднимаемся?! — крикнула Юдит, снова оказавшись на пассажирском сиденье. Она дрожала от страха, никогда прежде не поднимаясь на такую высоту.

— Чуть выше, — ответила я. — Мне нужно всё увидеть.

Когда мы поднялись достаточно высоко, я посмотрела вниз на заснеженную территорию дворянской академии. Она напоминала белый холст, на котором были нарисованы линии божественных цветов, образующих магический круг. За его пределами всё терялось в море облаков, простирающихся вдаль во всех направлениях. В каком-то смысле казалось, что дворянская академия создана под круг, а не наоборот.

«Это магический круг отбора».

Как и круги, появившиеся в священных текстах и на сцене, он предназначался для выявления кандидатов в зенты. Со времени собрания герцогов он ничуть не изменился и не исчез, хотя после его создания я вернулась в Эренфест.

«Магический круг появился после того, как я много молилась и посвятила свою магическую силу богам, так что это определенно имеет отношение к выбору следующего Зента, но... я не знаю. Изменится ли он, когда меня удочерят и зарегистрируют как члена королевской семьи?»

В священных текстах ничего не говорилось, и с момента появления магического круга в них не появилось никакой новой информации. Судя по тому, что я видела, в подземном архиве не было даже объяснения. Возможно, оно таилось в одном из текстов, которые мне ещё предстояло прочесть, но большинство документов там представляли собой пространные объяснения предыдущих королей, сводившиеся к «Мы работали до кровавых мозолей. Теперь ваша очередь».

«Магическая сила активирует магические круги, так что, возможно, я смогу активировать этот, осыпав его благословениями... Или я могу бросить на него магические камни, наполненные маной. Подождите... Обрушивать камни на других студентов, наверное, не самая безопасная идея. Ммм...»

Я попыталась придумать другие способы активировать магический круг, но ничего не приходило в голову.

«Молитвы заставили круг появиться, так что, возможно, молитвы заставят его активизироваться. Значит ли это, что я должна вернуться к святилищам? Или есть другое место, где я должна молиться? И мне кажется, или в последнее время я очень много времени провожу в молитвах?»

После появления магического круга мы провели в зале ритуал посвящения, но это мало что изменило.

— Вы что-нибудь узнали? — спросила меня Юдит.

— Я что-то вижу... но не знаю, что делать дальше. Давай вернёмся в общежитие.

Это был уже не первый случай, когда отсутствие творческого подхода беспокоило меня. Я не могла заставить своих рыцарей сопровождения ждать, пока я вечность обдумываю свой следующий шаг.

— Юдит... Ты можешь придумать хорошее место для молитвы в академии? — спросила я.

— Мы просто молимся на нашем месте сбора, но я думаю, что чаще всего это делают в задней части лекционного зала. То есть там, где находится алтарь.

Для нормального человека молитвенный зал, очевидно, был лучшим местом. Я же настолько привыкла молиться тут и там, что это даже не приходило мне в голову. К тому же, если подумать, во время собрания герцогов я не молилась в Сокровенном зале, где находился алтарь.

«Полагаю, дальше нам придётся попробовать Сокровенном зале. Погодите, разве не там мы проводим предстоящий ритуал посвящения?..»

Может быть, это активирует магический круг. Хорошо, что я поняла это сейчас, а не во время ритуала, когда будет уже поздно. Предупредить королевскую семью было бы, наверное, хорошей идеей.

— Очень хорошо, Юдит. Очень хорошо! — воскликнула я. — Вся страна будет благодарить тебя за то, что ты сегодня сделала!

— Я... А?

Когда мы возвращались к остальным, я не могла не улыбнуться растерянности в фиалковых глазах Юдит.

***

Это был первый день новых студентов в дворянской академии. Старшекурсники встречали их с распростертыми объятиями и относились к ним как к гостям.

Бертильда была в числе вновь прибывших и пришла в общую комнату под руководством старших учеников. Её усадили рядом со мной, и она улыбалась, глядя, как старшая сестра Брюнхильда наливает ей чай. У обеих сестёр были одинаковые большие янтарные глаза. Их объединяла и другая общая черта — длинные шелковистые волосы. Однако они были разного цвета: у Брюнхильды они были малиновыми, а у Бертильды — розовыми.

— Добро пожаловать, Бертильда, — сказала я. —  Как моя слуга, ты будешь учиться у Брюнхильды.

— Да, госпожа Розмайн.

Учеников-последователей Мельхиора тоже привели ко мне, и мы обсудили наши дальнейшие планы. Как всегда, тем, кто находится у меня на службе, нужно было как можно скорее закончить уроки, чтобы они могли сопровождать меня в библиотеку.

— Как первокурсники, вы должны успеть закончить уроки раньше остальных, — пояснила я. — Учитесь хорошо и получайте хорошие оценки, ради Мельхиора и ради себя.

— Понятно!

Николаус пришёл последним из новых студентов. Сегодня, конечно, было многолюдно — даже старшекурсники были в общей комнате. Мы обсудили планы совместных исследований на этот год, после чего я распределила обязанности между служащими-учениками, независимо от того, являются они последователями кандидатов в аубы или нет.

— В прошлом году мы были очень близки к тому, чтобы лишиться результатов наших исследований из-за Древанхеля, — сказала я. — В этом году позаботьтесь о сохранении наших секретов и включите в свою работу что-нибудь уникальное для Эренфеста.

Тем временем прибыли Дамуэль, Ангелика, Леонора, Хартмут и Корнелиус. Это были взрослые, которые в этом году наденут синие мантии для участия в ритуале посвящения.

— Сначала ритуал посвящения проведут низшие дворяне, затем средние, последними же в ритуале примут участие высшие дворяне и кандидаты в аубы, — сказала я. — Ритуалы, несомненно, станут для вас испытанием, но я верю, что вы останетесь сильными.

— Они должны быть завершены до ритуала посвящения в Эренфесте, — с улыбкой объявил Хартмут. — Вы можете рассчитывать на то, что мы согласуем дату с Классенбургом и храмом Центра. На вашей учебе это никак не отразится.

В такие моменты я вспоминала, что Хартмут действительно надёжен. Если бы только он не говорил об этом, ухмыляясь от уха до уха и поглаживая магический камень с гербом у себя на груди.

— А, вижу, все в сборе, — сказал знакомый голос. — Я Хиршура, смотритель общежития.

Прибыв на место, Хиршура ознакомилась с расписанием на год. Студенческие встречи и церемония продвижения проходили как обычно. Затем, закончив объяснения, она обратилась ко мне.

— Госпожа Розмайн, вы собрали ингредиенты, необходимые для изготовления магических инструментов вашей библиотеки? — спросила она. — Они не очень распространены, поэтому я немного волновалась.

— Да. У господина Фердинанда они уже были в мастерской.

— А, конечно же, да. Значит, мои исследования пройдут без проблем. Какое облегчение!

«Подожди, ты беспокоилась только о своих исследованиях? Я так и знала! Вы с господином Фердинандом как две капли воды похожи. Каков учитель, таков ученик!»

И снова мои дни в дворянской академии начались с того, что я со вздохом смотрела на Хиршуру.

***

Пока все остальные отчаянно занимались, я проводила драгоценное свободное время перед церемонией продвижения в общей комнате, читая книги, полученные нами из земель Эренфеста. Среди них были иллюстрированная версия «Повести о диттере», выпуск «Историй любви дворянской академии» этого года и новые тома истории Дункельфельгера.

С момента решения о моём удочерении королём у меня не было времени читать ничего, кроме документов, необходимых для передачи различных дел в Эренфесте. Я не могла вспомнить, когда в последний раз мне удавалось погрузиться в книгу. Это омолаживало, как будто я только что смочила пересохшее горло стаканом холодной воды.

«Ааа, это блаженство. Я не чувствую себя живой без книги в руках».