Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
Противостояние (❀)

Ханнелора сообщила мне, что ненадолго отлучится, а затем встала и спокойно подошла к Лестилауту.

— Брат, что ты сказал господину Вильфриду?.. — тихо спросила она.

Лестилаут подняв бровь и, посмотрев на Вильфрида, ответил:

— Ничего.

Его безучастный ответ заставил лицо Ханнелоры омрачиться.

— Если бы это было правдой, то господин Вильфрид не повысил бы голос. Вы, должно быть, сильно его обидели. Господин Вильфрид, я приношу свои самые искренние извинения за действия моего брата.

Вильфрид взял себя в руки и вежливо улыбнулся.

— О, нет, он не сказал ничего такого, за что вам следовало бы извиняться, госпожа Ханнелора. На самом деле, это я должен извиниться перед всеми вами. Моя несдержанность позволила мне вспылить из-за простой колкости во время игры.

При этом Вильфрид осторожно сел обратно, повернулся к Лестилауту и передвинул фигуру.

— Отец, то есть ауб Эренфеста, не намерен делать Розмайн аубом, — сказал он. — Он никогда бы не поступил так жестоко.

— Вы хотите сказать, что сделать ее аубом было бы жестоко? — спросил Лестилаут, двигая в ответ фигуру, прежде чем направить на Вильфрида любопытный взгляд.

Вильфрид кивнул и передвинул другую фигуру.

— Как вы знаете, Розмайн настолько больна, что несколько раз падала в обморок во время чаепития. Он не стал бы принуждать свою больную дочь к такой ответственной роли. Я прошу вашего понимания в этом вопросе.

Пытается ли он очистить имя Сильвестра? Это правда, что Сильвестр не хотел, чтобы его нездоровая приемная дочь служила в качестве ауба.

Услышав это, я поняла, что возможно произошло: Лестилаут использовал плохую репутацию Сильвестра в качестве издевки во время игры. Меня тоже раздражали эти бесконечные слухи, поэтому я понимала, почему Вильфрид отреагировал так агрессивно. От меня, как от кандидата в аубы, вероятно, ожидали, что я буду упрекать его за несдержанность и поддерживать Дункельфельгер... но я не могла пойти на такое.

— Я думал, что по здравому смыслу должность ауба должна достаться тому, у кого больше маны и кто может принести наибольшую пользу своему герцогству, но... понимаю, — сказал Лестилаут. — Из-за слабого здоровья твоей сестры ты станешь следующим аубом, несмотря на твою некомпетентность..

Я надеялась, что вмешательство Ханнелоры разрядит обстановку, но насмешки продолжались. Вильфрид сжимал кулаки так сильно, что его костяшки пальцев побелели.

Я встала на ту сторону стола, где парили фигуры гевиннена, встав между Лестилаутом и Вильфридом.

— Я не понимаю, что в этом такого странного. Разве плохо, когда здоровый мужчина, у которого достаточно маны, чтобы поддерживать основание герцогства, становится следующим аубом?

Конечно, мое здоровье улучшилось, но по меркам нормальных людей я все еще была больна. Кроме того, я была женщиной, и не смогла бы выполнять свои обязанности ни во время беременности, ни после родов. Было вполне ожидаемо, что следующим аубом станет Вильфрид, особенно учитывая его высокие оценки в дворянской академии.

В красных глазах Лестилаута отразилось веселье. На мгновение мне показалось, что он дразнит нас — а может быть, даже оценивает. Я не могла не пошатнуться под его грозным взглядом.

— Иначе говоря, ты намерена смириться с тем, что станешь первой женой? — спросил Лестилаут. — Несмотря на все свои исключительные качества?

Я покачала головой.

— Я ни с чем не смиряюсь. Я вообще не стремлюсь стать аубом.

— Тогда что ты хочешь?

Я улыбнулась — на этот вопрос был только один ответ.

— Я хочу стать первой женой герцога, а также хранительницей моей собственной библиотеки. Я соберу больше книг, чем кто-либо когда-либо видел.

Именно ради этой цели я и начала заниматься печатным делом. Мы собирали различные истории в дворянской академии, каждый год создавали новые книги и неуклонно расширяли круг читателей. Затем мы нацелились бы на простолюдинов, начав с грамотных богачей, а затем прокладывая свой путь вниз, пока практически все не научились бы читать. Такова была моя конечная цель.

Да, мне нужен был статус, достаточный для достижения моих целей, но я не хотела заниматься никакой другой работой, кроме создания книг. Я определенно не хотела становиться герцогиней. Я была достаточно занята, будучи главой храма.

— Ты хочешь стать первой женой и владеть библиотекой? — повторил Лестилаут. — Это можно устроить. Стань моей первой женой, Розмайн.

Простите?..

Наступила драматическая пауза, затем внезапно раздался испуганный голос.

— Брат! Что ты говоришь?!

— Молчи, Ханнелора, — сказал Лестилаут, отмахиваясь от нее.

Ханнелора сделала шаг назад, ее губы послушно сжались. Те из последователей Лестилаута, кто вскрикнул от удивления, тоже закрыли рты, ошеломленные его напором.

Все это было так неожиданно, что я с трудом успевала следить за происходящим. Мне хотелось верить, что я просто неправильно поняла ситуацию, но, если судить по ошарашенным лицам вокруг, это было не так. И все же...

— Мои самые искренние извинения, господин Лестилаут, — сказала я. — Кажется, я ослышалась. На мгновение мне показалось, что вы попросили меня стать вашей первой женой.

— Ты не ошиблась, — небрежно ответил он. — Именно это я и сказал.

Я приложила руку к щеке. Его желание заполучить меня в качестве первой жены было, другими словами, предложением. Но это не имело никакого смысла — у Лестилаута уже была девушка, которой он подарил украшение для волос, а предложения между дворянами должны были сначала пройти через одобрение родителей обеих сторон. По крайней мере, так я предполагала. Возможно, о романах между студентами дворянской академии становилось известно только потом. Я никогда не задумывалась об этом, поскольку уже была помолвлена, но теперь это решение обернулось против меня.

Но разве предложения не подразумевают использование магического камня и длинную романтическую речь, наполненную именами богов? Я уверена, их нельзя просто подсунуть в обычный разговор... или я совершенно заблуждаюсь?

Как я должна была воспринять слова Лестилаута? Он знает о моей помолвке с Вильфридом, так что, возможно, все это было в шутку, и если я буду воспринимать это всерьез, то надо мной просто посмеются.

Поскольку я оставалась неподвижной и все еще прижимала руку к щеке, Лестилаут посмотрел на нас с Вильфридом.

— Ты показала мне свою ценность. У тебя достаточно маны, чтобы владеть двумя божественными инструментами одновременно и защита от множества богов. Ты начала новые тенденции, основала индустрию, которая приносит богатство твоему герцогству, имеешь связи с более крупными герцогствами и королевской семьей, обладаешь славой святой... И все же, несмотря на все это, господин Вильфрид называет себя следующим аубом, хотя он так мало знает о том, что вскоре станет главной отраслью его герцогства. На его лице появилась дразнящая ухмылка. — Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Он продолжил:

— Более того, Розмайн, несмотря на то, что ранг вырос у всего Эренфеста, ты и твои последователи стоите намного выше остальных, и это совместное исследование сделало разницу между вашими кандидатами в аубы более чем очевидной. Это преступление, что ранг вашего герцогства поднялся так быстро в основном благодаря твоему единоличному влиянию. Окружающие совсем не поспевают за тобой. Эренфест болтался в самом низу рейтинга до гражданской войны, а после нее он поднялся до середины благодаря нейтралитету. Ты плохо подходишь для такого места.

Между рыцарями-учениками нашего герцогства не было существенной разницы — все они прошли длительное обучение под руководством Бонифация, чтобы быть достаточно опытными для защиты семьи герцога. Некоторые различия между ними зависели от того, в каком возрасте они начали использовать мой метод сжатия маны, но в остальном все сводилось к их врожденным талантам и трудолюбию.

С другой стороны, иначе всё обстояло со слугами и служащими. Мои служащие, посещавшие храм, прошли интенсивное обучение у Фердинанда, а моим слугам пришлось потрудиться, чтобы быть готовыми ко всему, что я могла бы начать. По этим причинам они были гораздо способнее тех, кто служил Вильфриду и Шарлотте.

— Герцогство низшего ранга, отягощенное такими устаревшими методами, — не место для такого неутомимого изобретательного ума, как твой, — продолжал Лестилаут. — Эренфест может увеличить свой рангам благодаря твоей силе, но никто в нем не сможет угнаться за тобой. Его законное место остается в самом низу рейтинга. Я восхищаюсь прозорливостью ауба, вырвавшего тебя из храма, но тот, кто не провозгласит тебя следующим аубом, не понимает твоей ценности. У Эренфеста нет ни возможности, ни способности удерживать тебя вечно.

Его улыбка излучала уверенность, Лестилаут окинул взглядом Вильфрида и всех последователей из Эренфеста, а затем перевел глаза на меня.

— Если ты решила жить не как ауб, а как первая жена, то приезжай в Дункельфельгер. Мы накопили бесчисленное количество книг и документов за всю нашу долгую историю; наша коллекция больше, чем любая другая в Юргеншмидте.

Простите? Книги и документы, накопленные за долгую историю, говорите? Коллекция, превосходящая любую другую в Юргеншмидте? О, успокойтесь, мое бьющееся сердце! Это звучит так... так чудесно.

Я не могла не восхитится, и в моей груди зашевелились сильные чувства. Тем не менее, я изо всех сил старалась не дать своему телу их выдать. Мне нужно было хорошенько все обдумать. Это было приглашение от Дункельфельгера. Это было нечто большее, чем чтение книг — опыт подсказывал, что диттер каким-то образом будет замешан.

— Я... я не пойду, — сказала я.

— Ты задумалась над этим.

— Н-нет, ничуть. И моя помолвка с Вильфридом уже получила одобрение короля. Ее нельзя отменить, — ответила я, надувая грудь. Не имело значения, что говорят другие, этот вопрос был закрыт.

Лестилаут отмахнулся от моих слов, словно считал все это мелочью.

— Вы просто получили разрешение. Это не королевский приказ. Помолвки в пределах герцогства всегда легко отменить. Хватит одного слова вашего ауба.

Казалось, что разрешение короля не делало мой союз с Вильфридом нерушимым. Сильвестр мог расторгнуть его без всяких проблем.

— Дункельфельгер мог бы даже оказать давление на ауба Эренфеста, чтобы отменить вашу помолвку. Мы не сделали этого только потому, что не понимали твоей ценности. Теперь мы понимаем. Обсуждая со мной дела и не отступая ни на шаг, ты доказала, что достойны стать первой женой нашего герцогства. Если ты хочешь создавать книги и распространять свои знания, лучшего места для тебя не найти. Иди ко мне, Розмайн.

Финансовые ресурсы, рабочая сила, компетентные служащие, необходимые для принятия инновационных идей, понимание важности новых технологий... Один за другим Лестилаут перечислял области, в которых Дункельфельгер превосходил нас. Все это были вещи, которые мне были необходимы. Мое сердце колебалось все сильнее и сильнее.

— В Дункельфельгере ты найдешь гораздо лучших работников, чем в таком захолустном герцогстве, как Эренфест.

ЧТО ПРОСТИТЕ?! Я не думаю, что в мире есть кто-то, кто может сравниться с моими Гутенбергами!

В один момент моё волнение угасло. Отправиться в Дункельфельгер означало, что я больше никогда не увижу свою семью. Это означало бы отказ от моей важной обязанности служить мостом между дворянами и простолюдинами. Не говоря уже о том, что в Эренфесте находилась библиотека, которую подарил мне Фердинанд. Я не собиралась разрывать все эти связи, которыми так дорожила.

— Вы сделали очень привлекательное предложение, но я вынуждена отказаться, — сказала я.

В такие моменты мне нужно было быть решительной и твёрдой, даже малейшее колебание позволило бы такому великому герцогству, как Дункельфельгер, играть со мной, как кошка с мышкой. Прежде всего, мне нужно было четко обозначить свою позицию. Я не намерена переезжать в Дункельфельгер.

Лестилаут передвинул фигуру гевиннена, затем потер свой подбородок.

— Я предложил, как мне казалось, хорошие условия, но ты в итоге отказалась... — пробормотал он. — Где же я сделал ошибку, уже заставив твое сердце так сильно дрогнуть?..

Он явно мог прочитать мои эмоции по лицу.

Я уже начала чувствовать облегчение от того, что избежала этого затруднительного положения, но тут Лестилаут изменился. Его спокойствие, подобающее благородному человеку, превратилось в напряженность рыцаря, готовящегося к поединку.

— Если ты откажешься, тогда у меня не останется выбора, кроме как заполучить тебя силой.

— Господин Лестилаут?! — воскликнула я.

— Брат, ты не должен...

Лестилаут снова отмахнулся от протеста Ханнелоры, его взгляд был подобен хищнику, высматривающему свою жертву.

— Я получаю то, что хочу. Мы накопим необходимые силы для победы, мы будем менять тактику и снаряжение снова и снова, но никогда не сдадимся. Это путь Дункельфельгера.

Я никогда не ожидала, что Лестилаут посмотрит на меня таким образом, особенно когда он изначально видел во мне фальшивую святую и слабачку, использующую подлые трюки. К тому же, из предложения Клариссы я уже знала, что выходцы из Дункельфельгера безжалостны, когда речь идет о том, чтобы получить желаемое. Поведение Лестилаута и то, как он говорил, напомнило мне ту сильную, доминирующую ауру, которую он излучал во время нашего первого конфликта из-за Шварца и Вайса.

Я сделала шаг назад.

— Розмайн, — позвал Вильфрид находясь позади меня.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Я не могу отрицать, что Эренфесту многого недостает. Ты действительно хочешь остаться? — спросил он, смущаясь. — Я... Только сейчас, после того, как я услышал все это от господина Лестилаута, я понял твою истинную ценность. Я всегда был сосредоточен на том, как удержать тебя под контролем, в отличие от Дункельфельгера и Древанхеля я никогда не задумывался о том, чтобы использовать все твои знания или распространить их по всей стране. Возможно, хоть я и намерен стать следующим аубом Эренфеста, мое внимание должно быть сосредоточено на том, как использовать твои таланты, а не том, как сдержать тебя...

— Я был отличником два года подряд, и моя дружба и соперничество с Ортвином заставили меня поверить, что я стою наравне с самыми влиятельными герцогами. И все же, когда мы начали совместные исследования с Древанхелем и выяснилось, что мои служащие значительно уступают им, я сдался. Я решил, что великое герцогство не победить.

В Эренфесте Вильфрида постоянно сравнивали со мной, что заставляло его чувствовать себя посредственностью. Однако здесь, в дворянской академии, он мог проводить время с другими кандидатами в аубы и обрести уверенность в себе. Он считал себя выше среднего для кандидата в аубы, хотя это мнение вскоре превратилось в высокомерие человека, считающего, что он и так много работает.

— Великие герцогства сразу же поняли все твои положительные стороны и попытались заполучить их, — пробормотал он. — Мне это даже в голову не приходило. Я всегда думал, что раз создание книг для тебя сродни хобби, лучше оставить эту отрасль в твоих руках.

Вильфрид никак не мог вырасти, чувствуя себя герцогом высшего ранга, если он вырос в герцогстве, которое все по-прежнему считали низшим. Единственный способ исправить это — учиться, проводя время со своими друзьями из герцогств высшего ранга.

— Если ты заметил, что не используешь мои таланты в полной мере, то тебе нужно только начать, — сказала я. — Все, что мне дорого, находится в Эренфесте. Я не намерена уезжать. «Эренфест — это Гедульрих для меня».

— Понятно. Тогда, как следующий ауб, я буду защищать тебя, — с полной уверенностью заявил Вильфрид. — Если я не смогу исполнить твое желание остаться в Эренфесте, то покажу себя плохим братом.

Лестилаут самодовольно ухмыльнулся.

— Если ты хочешь называть себя будущим аубом, докажи свою компетентность и защити Розмайн от нас. Я вызываю вас на диттер.

Какая неожиданность...

— Это не только мое желание, чтобы Розмайн стала первой женой Дункельфельгера, — отметил Лестилаут. — Я разговаривал с отцом, и с матерью. Мне разрешили использовать все необходимые средства, чтобы добиться победы и заставить Эренфест отменить вашу помолвку.

Другими словами, он намеревался использовать статус Дункельфельгера как второго по рангу великого герцогства, чтобы оказать на нас давление. Я даже не хочу представлять, как Сильвестр перенесет такой стресс.

— Что будет, если мы откажемся от вашего вызова? — спросил Вильфрид.

Лестилаут насмехался.

— Я просто воспользуюсь теми же методами, что и в случае победы.

— А если мы победим? Вы отступите от Розмайн?

— Диттер священен. Я клянусь богам, что если мы проиграем, больше не будем беспокоить вас по этому поводу.

Дункельфельгерцы раздражали своей агрессивностью и одержимостью диттером, но, когда дело касалось таких соглашений, им можно было доверять. Тем не менее, Лестилаут все это время играл с нами, меньше всего мне хотелось, чтобы все шло так, как он хочет.

В чем его слабость?

Пытаясь втянуть нас в этот матч, он бил по нашим слабым местам: плохие слухи о Сильвестре, непрочное положение Вильфрида, моя любовь к книгам... Мне нужно было нанести ему хотя бы один чистый удар — такой, который оставил бы хороший, большой синяк, — иначе я не успокоюсь.

Какую слабость я могла бы использовать, чтобы избежать этого матча в диттер? Я осмотрела комнату... и тут мой взгляд остановился на Ханнелоре. Она смотрела прямо на меня, ее лицо выражало беспокойство и разочарование после неудачных попыток остановить Лестилаута.

— В таком случае, — сказала я, — в случае победы Эренфеста мой брат, Вильфрид, возьмет госпожу Ханнелору в качестве второй жены.

— Что?! — воскликнул Вильфрид. — Розмайн, что ты говоришь?!

— Госпожа Розмайн?!

Шок и неверие ясно читались на их лицах. Их последователи тоже вздрогнули. В целом, реакция была сильнее, чем когда Лестилаут сделал мне предложение. Я победила.

— Как вы, наверное, знаете, господин Лестилаут, мое здоровье крайне непредсказуемое, и Вильфриду будет нужна вторая жена. И разве может быть что-то лучше для Эренфеста, чем кандидат в аубы из Дункельфельгера на этой роли.

— Из всех мест ты хочешь отправить кандидата в аубы Дункельфельгера в такое захолустное место, как Эренфест? Не смеши меня! — рявкнул Лестилаут, его брови возмущенно поднялись, когда он защищал Ханнелору. Похоже, моя контратака увенчалась успехом.

— Вы можете сами решить, будем ли мы продолжать этот спор. Я считаю столь же абсурдным ваше желание воспользоваться рангом своего герцогства, чтобы расторгнуть помолвку, одобренную королем. — Если они так серьезны — то и мы не отступим. Но если они захотят перевести это в шутку, мы ответим тем же. — Итак, господин Лестилаут? Ваш вызов в диттер серьезен или просто шутка?

Я надеялась, что он отступит. Сама мысль о том, чтобы заставить Ханнелору стать второй женой будущего ауба Эренфеста, была немыслимой. Если он не отступит, и нам придется принять вызов, им придется обсудить с аубом возможность того, что кандидата в аубы выдадут замуж в герцогство среднего ранга.

Простите, госпожа Ханнелора. Мне нужно было сделать все возможное, чтобы избежать этого поединка.

Вильфрид, должно быть, догадался, что я пытаюсь остановить диттер. Он быстро оправился от удивления, а затем уверенно ухмыльнулся Лестилауту.

— Вы действительно считаете приемлемым ставить будущее своей младшей сестры на кон в игре в диттер? Я бы вам посоветовал сначала проконсультироваться со своим аубом. Было бы несправедливо, если бы госпожа Ханнелора приняла все как есть.

— Господин Вильфрид... — произнесла Ханнелора. — Верно, брат. Ты не можешь ставить на карту наше будущее, в шутку или нет. Госпожа Розмайн уже помолвлена.

К сожалению, ее мольбы остались без внимания.

— Это не шутка, — сказал Лестилаут. — Я твердо решил сделать Розмайн своей женой. Ради будущего Дункельфельгера.

— Ты не должен решать такие вещи самостоятельно! Если мы проиграем, я...

— Мы с отцом решим вопрос твоего брака, — твердо ответил Лестилаут, заставив дрожащую Ханнелору отвести взгляд и сделать молчаливый шаг назад. — Ваш ответ, Эренфест?

Вильфрид неуверенно посмотрел на меня.

— Розмайн, ты действительно готова отдать свое будущее в мои руки?

— Ни одна игра в диттер со мной в качестве сокровища никогда не будет проиграна, Вильфрид.

Мое будущее зависело от исхода этой игры. Я собираюсь выложиться по полной.

Получив от меня столь необходимый толчок, Вильфрид обратился к своим последователям.

— Я буду защищать Розмайн, сокровище Эренфеста, всем, что у меня есть. Все, дайте мне свою силу!

— Да, мой господин! — в унисон ответили рыцари-ученики.

Вильфрид, казалось, набравшись сил, посмотрел на Лестилаута.

— Я принимаю вызов! Я следующий ауб Эренфеста, и мы не позволим другому герцогству так просто забрать наши сокровища!

— Хорошо сказано.