Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
Спасение Фердинанда (❀)

 — Господин Фердинанд!

Он не откликнулся. Должно быть, его запасы магической силы были настолько малы, что жизнь едва теплилась в нём.

Я подбежала к нему, положила коробку с лекарствами и, используя магию усиления, перевернула Фердинанда на спину. Затем я обхватила его руками и стала оттаскивать от магического круга.

— Хорошо, что я выросла. Существует предел того, насколько можно укрепить детское тело.

Я помолилась в благодарность богу взращивания Анваксу и попросила стать ещё чуточку выше, а затем сразу же занялась осмотром Фердинанда. Казалось, он дышит нормально. Я прислонила его к стене и потянулась к коробке с лекарствами.

— Посмотрим... «Если он без сознания, начните с юрэ́ве».

Фердинанд, очевидно, не мог выпить лекарство самостоятельно, поэтому я достала магический инструмент, напоминающий мундштук, чтобы ввести его. Яду, способному мгновенно убить человека и превратить его в магический камень, лучше всего противостояло юрэ́ве. В этом был смысл, особенно учитывая, что именно его мне ранее пришлось использовать для растворения сгустков магической силы у себя.

Я уже привыкла, что меня поят подобными лекарствами, но теперь ситуация изменилась. Чувствуя себя напряжённо, я налила юрэве в рот Фердинанду.

«Любые комки в нём должны теперь раствориться. Давай, юрэ́ве! Твори свою магию!» — с этими мыслями я помолилась Фрютрене и Лонгшмер, даровав соответствующие исцеления, надеясь таким образом дополнительно ослабить действие яда или хотя бы помочь Фердинанду восстановиться.

— Далее следует противоядие.

Я положила ему в рот тряпочку, смоченную противоядием, как он когда-то сделал для меня. Благодаря этому паралич языка ослабнет и Фердинанду станет легче дышать и пить лекарства.

«О, кажется, его губы дрогнули!»

Моё внимательное наблюдение принесло свои плоды. Я снова смочила ткань, после чего вернула её на место. Затем, когда у Фердинанда начала работать челюсть и дыхание стало менее рваным, я полностью убрала ткань и с помощью инструмента, похожего на шприц, медленно ввела ему невероятно противное лекарство восстановления. Он проснётся с ужасно горьким вкусом во рту, но это быстро восстановит его магическую силу и выносливость.

И как только я решила, что ввела достаточно лекарства, Фердинанд начал сильно кашлять.

«Но почему?! Я сделала что-то не так?!»

Мне было не в диковинку просыпаться с ужасным привкусом во рту, но со мной никогда не происходило ничего подобного. Должно быть, я совершила какую-то ошибку.

— И-извините! — я задрожала. — Это была случайность!

Я хотела похлопать Фердинанда по спине, но он схватил меня за руку.

— Что?

Фердинанд повалил меня на землю ещё до того, как я успела осознать, что он в сознании. Затем он оказался сверху, придавив меня к полу своим весом. Он прижал мои запястья к полу, и цепь, соединяющая его наручники, впилась мне в горло.

— Кто ты? — спросил он, задыхаясь от боли.

Фердинанд, видимо, не узнал меня: глаза его были сужены, а по голосу было понятно, что он настороже. Несмотря на то, что цепь на шее мешала дышать, я с трудом выдавила из себя ответ.

— Это я! Розмайн!

«Я понимаю, что гораздо больше, чем вы помните! Но, пожалуйста, постарайтесь узнать меня! И перестаньте так сильно давить: цепь впивается в горло!»

— Роз... майн?

Фердинанд замолчал. Он пристально изучал меня, затем поднял одну руку, удерживая её на небольшом расстоянии над землей.

— Невозможно. Розмайн лишь такого роста.

— Э?! Что значит невозможно?! А я никогда не была такой маленькой! Даже плюшевые игрушки бывают больше! Поднимите руку и... гух!

Собственное негодование захлестнуло меня, и я попыталась приподняться. Это было совершенно глупо, как я сразу же поняла: в моё горло впивалась цепь. От сильной боли мне казалось, что я умру.

Пока я кашляла и отплевывалась, отчаянно пытаясь прийти в себя, Фердинанд медленно встал, а затем ущипнул меня за щёку. Видимо, его стремительные движения были лишь прикрытием, так как силы покинули его конечности буквально через мгновение. Он рухнул обратно на пол, лёг на бок и уставился на меня.

— Ты с ума сошла? Идиотка.

— Послушайте, я уже знаю, что зашла немного далеко. Пожалуйста, не надо ворчать по этому поводу.

Я прошла через все эти трудности, чтобы попасть сюда — я не хотела, чтобы наш первый разговор, теперь, когда он в безопасности, становился лекцией. Не слишком ли много я прошу: трогательных слов благодарности или похвалы, или чего-то другого, более подходящего для нашего долгожданного воссоединения?

— Немного далеко? Хорошая попытка... Ты действительно Розмайн. Никто другой не стал бы давать такой легкомысленный ответ, пока тебя душат.

— Я рада, что вы меня понимаете, — сказала я, вставая и возвращаясь к ящику с лекарствами. Теперь, когда Фердинанд был в сознании, он мог пить их без моей помощи. — Итак, какое лекарство вам нужно дальше? Я... Подождите. Подождите. Цепочка не случайно вдавилась в мою шею? Вы намеренно душили меня?!

Я резко обернулась и уставилась на Фердинанда, который скорчил серьёзную гримасу.

— Неужели ты действительно не поняла?..

— Я, конечно, не надеялась, что вы меня сразу узнаете, и было совершенно очевидно, что вы будете настороже, но я дала вам юрэ́ве и противоядие! С чего мне было ждать вашего нападения? Вам не кажется, что это жестоко — душить своего спасителя?

— Как в конце этой истории я оказался жестоким? — возразил Фердинанд. — Не буду называть кто, но есть одна идиотка, которая украла моё имя и приказала мне жить во что бы то ни стало. В результате, перед лицом потенциальной угрозы моё тело двигалось почти само по себе.

— Что? Но вы же были при смерти. Откуда мне было знать, что вы попытаетесь меня убить? Разве не логичнее было бы, чтобы тот, кому приказано остаться в живых, принял лекарство, которое ему дают?

Фердинанд отвёл глаза:

— Я... подумал, что это яд.

«Ааа, вот оно как. Я понимаю, к чему он клонит. Невероятно противное лекарство восстановления, конечно, легко перепутать с ядом»

Но за вкус отвечала не я. Ответственность за это лежала на том, кто придумал рецепт.

— Если вы собираетесь жаловаться на вкус, то винить в этом нужно только себя! — заявила я.

— Хорошо, в таком случае ты должна отказаться от всяких жалоб на то, что тебя душили. Ты приказала мне жить во что бы то ни стало, не так ли? И в связи с этим, почему ты не приказала мне просто освободить тебя? Да уж... Хватит обмениваться любезностями. Принеси мне остальные лекарства.

— Вы пытаетесь сменить тему, не так ли?

— Вовсе нет. Я просто сказал тебе, что ты должна сделать.

«Неужели он будет вести себя так после того, как вернулся со смертного одра?!»

— Я пока не могу свободно двигаться. Сначала принеси мне ещё противоядия. Как только я выпью его, сделай что-нибудь с этими браслетами. Отсутствие штапа — это ужасно неудобно.

Обессиленный и лежащий на боку, Фердинанд стал говорить мне, что делать. Теперь, когда я украла его имя, я формально была его хозяйкой, так почему же он отдавал мне приказы? Я поджала губы, но всё же приготовила лекарство, как было велено, после чего стала внимательно смотреть за тем, как он его пьёт.

— Это из-за невозможности двигаться вы теперь рта не закрываете? — уточнила я.

— Я «рта не закрываю» из-за того, как ты ввела противоядие. И если ты хочешь, чтобы я воспринимал твои жалобы всерьёз, я бы посоветовал стереть с лица эту широкую улыбку. Сейчас я не могу сказать, расстроена ли ты или обрадована.

Я прижала ладони к щекам. Фердинанд был прав: я улыбалась от уха до уха. Я несколько раз легонько шлёпнула себя по лицу, пытаясь принять более серьёзное выражение, но это было бесполезно.

— Не думаю, что смогу что-то с этим поделать, — сдалась я, уступая своим эмоциям и улыбаясь, как того требовала душа. — Я рада, что вы достаточно оправились, чтобы ворчать.

Фердинанд несколько раз моргнул, затем закрыл глаза и нахмурился.

— Вот это да. Ты и вправду какая-то совсем необычная.

— О? Чувствуете себя неловко, да?

— Нет.

Я слегка подергала его за щёки. Он поднял дрожащую руку, чтобы остановить меня, но не смог собраться с силами: она не прошла и половины пути, как опустилась обратно.

Фердинанд обречённо вздохнул и уставился на меня:

— Запомни мои слова: я расплачусь за это, когда я снова смогу двигаться.

— Надеюсь на это. Как только вам станет лучше, я жду поглаживания по голове, вашего милейшего «очень хорошо» и, может быть, даже объятий. Можете также пощипать меня за щёки, если захотите. Так что, пожалуйста... Выздоравливайте скорее.

По моей щеке скатилась слеза. На неё повлияло то, что напряжение наконец-то покинуло моё тело, и я могла утешиться нашим непринуждённым обменом мнениями. Но больше всего я была рада, что Фердинанд жив. Я не могла удержаться от всхлипываний.

Я приложила столько усилий, чтобы спасти Фердинанда, заручилась поддержкой герцогской семьи Эренфеста, объединилась с Дункельфельгером и без малейших колебаний использовала Книгу Местионоры. Каждый раз, когда меня спрашивали, я заявляла, что у меня всё получится, но на самом деле я не переставала волноваться. Возможно, мы успеем прибыть, пока у него есть запас магической силы, но ему не хватит сил физических. Или, придя в сознание, он обнаружит, что яд нанёс непоправимый вред его организму. Такие мысли не давали мне покоя.

«Но мне это удалось. Господин Фердинанд жив. Ему становится лучше».

Он снова был в сознании. Да, он душил меня, но это была небольшая цена за то, чтобы знать, что он идёт на поправку.

— Не плачь... — попросил Фердинанд. Он снова попытался поднять руки, но безуспешно. Максимум, что ему удалось сделать, — это скорчить гримасу и сжать кулаки. — Прежде всего, не было никакой необходимости приходить мне на помощь. Юстокс наверняка передал тебе моё послание, так почему же ты здесь? С какой целью ты пришла?

Мои слёзы тут же перестали течь. Если бы он сказал это, чтобы заставить меня плакать ещё больше, то это, несомненно, сработало бы... но он говорил серьёзно.

— Я не думала, что у вас такая плохая память, господин Фердинанд. Я угрожала вам так ясно. Да ещё и в лицо.

— Да, но с тех пор обстоятельства сильно изменились. Я... Почему ты сердишься?

«Этот парень действительно ничего не понимает».

— А как иначе?! Я же сказала, что обращу весь мир своим врагом, если вы не будете счастливы! И это вы меня позвали!

— Я ничего такого не делал.

Фердинанд попытался повернуть голову в сторону, но я схватила его большой затылок и развернула обратно, заставив его золотистые глаза встретиться с моими.

— Но вы сделали это. Я видела, что с вами происходит, ещё в Эренфесте. В тот раз Лутц увидел меня, когда я была в опасной ситуации, потому что я думала что смерть настигнет меня и отчаянно звала его на помощь. Это значит, что вы должны были позвать меня, господин Фердинанд. Если бы вы этого не сделали, я бы не успела сюда вовремя.

— Хорошо. Хорошо. Просто отпусти меня. Ты слишком близко. Твоё лицо...

Фердинанд нёс такую чушь, что я больше не могла этого выносить. Я продолжала заставлять его смотреть на меня, а затем, воспользовавшись нашей близостью, ударила его головой. Он хмыкнул от боли и уставился на меня.

— Из-за тебя я и сказал, что тебе не следовало приходить, — пожаловался он.

— Простите?

— Ты отказалась отвечать на мой вопрос, проигнорировала все предупреждения и отправилась на поиски Книги Местионоры, в результате чего Эйвермин приказал тебе убить меня. Я ошибаюсь?

Я уставилась в ответ.

— Да, но что с того? Я сказала ему в лицо, что и пальцем вас не трону.

— Подожди. Как я понимаю, чтобы книга была завершена, один из нас должен умереть. А без неё Юргеншмидт потерпит крах. Как ты думаешь, что будет, если отказаться от его указаний?

— Хм? Да какая разница? — я пожала плечами, наклонив голову. — Нет смысла спасать Юргеншмидт, если вас там не будет. Разве это не очевидно?

Фердинанд в шоке уставился на меня.

— Да что ты такое несёшь? Ты говоришь так, как будто ценишь меня выше всей нашей страны. Ты должна более тщательно подбирать слова и...

— Сколько раз я должна это повторять? Великие герцогства, Центр, королевская семья и даже сами боги — я готова стать врагом всего мира, чтобы спасти вас.

— Не думаю, что раньше «боги» упоминались... — пробормотал Фердинанд, перевернувшись так, что оказался на полу лицом вниз. То, что он вообще мог двигаться, означало, что ему становится лучше.

Я улыбнулась, наблюдая за его улучшениями.

— О, вы впервые слышите эту часть? Приношу свои извинения, но так оно и есть. А теперь давайте придумаем, как завершить Книгу Местионоры так, чтобы никто из нас не умер.