Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
Объединение

Закончив беседу с Дункельфельгером и обсудив с Сильвестром приём Юстокса и Экхарта, я покинула кабинет ауба и присоединилась к Корнелиусу, Хартмуту и Лизелетте. Первым делом я создала свой пандобус: я всё ещё не была уверена в своей способности грациозно ходить, особенно когда от меня требовалась и скорость.

— Мы заручились поддержкой Дункельфельгера и сегодня вечером отправимся в Аренсбах, — сказала я, садясь за руль. — Кто-нибудь из вас знает, как в дальнейшем прошла встреча герцогской семьи?

— Госпожа Флоренция занялась заключением магических договоров о молчании с рыцарями и другими последователями, которые присутствовали, когда вас захлестнули чувства и вы разгласили важную информацию, — ответил Корнелиус. — Вскоре прибыл ордоннанц от ауба, сообщивший, что ауб Дункельфельгер согласился помочь, что мы отправимся в Кирнберг глубокой ночью, и что ему нужно спешить в дворянскую академию. Что случилось?

— Я расскажу подробности позже, но новости не плохие, — ответила я, с улыбкой отгородившись от его вопроса. Сейчас мы шли в мои покои и пока я не стала рассказывать о том, что Экхарт и Юстокс прибыли в Эренфест. Вместо этого я обратилась к Хартмуту, который стоял по другую сторону от меня. — Хартмут, пусть мои рыцари немедленно соберутся у меня в покоях.

— Обсудить вторжение в Аренсбах, я полагаю? Им уже приказано бросить все свои дела и отправиться сюда. Те, кто находился в храме, должны прибыть в ближайшее время, за исключением Филины и Родериха, которые останутся здесь, чтобы присматривать за происходящим.

Удивлённая таким холодным и непринуждённым замечанием, я невольно вгляделась в Хартмута. 

— Очень хорошо... —  это было единственное, что я смогла вымолвить в ответ.

— Возможность оказать вам помощь — это уже награда, госпожа.

К тому времени, когда мы прибыли в мои покои, рыцари уже ждали меня там. Я окинула их взглядом. Запыхавшиеся рыцари, должно быть, прошли весь путь от храма.

— Гм, госпожа Розмайн... — сказал один из них. — Господин Хартмут сказал нам только, что вы должны сделать срочное объявление.

— Всё так, — ответила я. — Я понимаю, что это неожиданно, но сегодня ночью мы захватим Аренсбах и украдём его основание.

— Подождите, что?..

Их нельзя было упрекнуть в удивлении: с утра ситуация сильно изменилась. Даже я не ожидала такого поворота событий.

Я объяснила обстоятельства для своих последователей, которые не присутствовали на встрече: Георгина почти наверняка собирается вторгнуться в Эренфест; Фердинанд отравлен и застрял в зале восполнения Аренсбаха; мы собираемся начать спасательную операцию сегодня ночью; я использовала авторитет Сильвестра, чтобы привлечь Дункельфельгер на нашу сторону; Юстокс и Экхарт покинули Аренсбах и скоро прибудут к нам. Было очевидно, что ситуация чрезвычайная.

Все напряглись, когда я начала раздавать указания. До отъезда оставалось совсем немного времени.

— Для начала, слуги, — сказала я. — Лизелетта, Гретия, отправляйтесь в библиотеку. Оттилия, Бертильда, я хочу, чтобы вы остались в замке. Группа Оттилии, в частности, должна подготовить одежду для верховой езды, обувь, а также все магические камни и магические инструменты, которые нам доступны. Я планирую потом поесть и отдохнуть в библиотеке, так что распорядитесь, чтобы поваров переместили туда.

— Госпожа Розмайн, сколько человек будут есть с вами? — спросила Оттилия. — Еду тоже нужно будет прислать.

Я обвела взглядом комнату и попыталась посчитать, но Лизелетта остановила меня.--

— Оттилия, отправь туда столько, сколько сможешь, — сказала она. — Я уточню у поваров в библиотеке и, если не хватит, свяжусь с госпожой Эльвирой. Узнав о возвращении господина Экхарта, она не преминёт помочь нам.--

Затем они с Оттилией стали распределять работу между собой.

— После нашего отъезда продолжайте сбор информации в преддверии вторжения Георгины. Поддерживайте связь с Флоренцией, Брюнхильдой и Шарлоттой.

— Да, госпожа.

Оттилия улыбнулась и сказала: 

— Это, конечно, неожиданно. 

Затем она сразу приступила к работе. Бертильда, напротив, не привыкла к хаосу, бывавшему при служении мне. Она просто следовала по пятам, растерянно моргая.

— В таком случае, госпожа Розмайн, нам с Гретией сейчас пойти в библиотеку и начать готовиться к встрече с Лазафамом? — спросила Лизелетта.

— Да, — ответила я. — Ты быстро схватываешь. Экхарту и Юстоксу тоже нужно поесть и отдохнуть, так что ваша помощь будет кстати.

— Как вам будет угодно. Времени мало, так что извините меня, но, придя в библиотеку, захватите с собой нескольких рыцарей сопровождения. И позаботьтесь о том, чтобы не все последователи отправились выполнять указания, кто-то должен остаться и с вами. — сказав это, Лизелетта ушла вместе с Гретией.

— Хартмут, Кларисса, — сказала я, — раздайте всем изготовленные нами магические инструменты и лекарства восстановления, а потом...

— Мы подготовили столько, что можем уйти в любой момент, — с энтузиазмом вмешалась Кларисса. — Не бойтесь: как только они будут распределены, мы с Хартмутом сможем по очереди вздремнуть.

Я была удивлена, услышав, что Хартмут планирует присоединиться к бою. Участие Клариссы было чем-то само собой разумеющимся, ведь она была служащей меча из Дункельфельгера, но Хартмут был обычным служащим. Я повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Госпожа Розмайн, — сказал он, — вам будет трудно в одиночку справиться с обилием магических инструментов и лекарств, хранящихся в вашем ездовом звере, особенно если мы намерены снабдить ими и Дункельфельгер. Пожалуйста, возьмите меня с собой, чтобы вы могли сосредоточиться на спасении господина Фердинанда.

— Хотя я ценю твою решимость, я не считаю, что служащий должен с радостью бросаться на поле боя, — заметила я, скрестив руки. У него даже не было опыта сражений в диттер.

— О, госпожа, — усмехнулся Хартмут. — Не ожидал услышать такое от кандидата в аубы и служащей, готовящейся к бою.

— Гх... Время не терпит, так что если будешь медлить, то останешься позади, — заявила я, расстроенная тем, что не могу возразить.

Хартмут сдержанно улыбнулся:

— Для меня это не проблема. Я отправлюсь на вашем ездовом звере и возьму на себя ответственность за инструменты и лекарства в нём.

— Вы можете на нас рассчитывать! — воскликнула Кларисса. — Сила, которую я использовала, чтобы пролететь прямо от Дункельфельгера до Эренфеста, теперь в ваших руках.

«Нет! Это не то достижение, которым стоит хвастаться!»

До отъезда мы хотели бы изготовить ещё несколько видов противоядия, поэтому я отправила Хартмута и Клариссу в библиотеку, чтобы они занялись тем, чем планировали. Затем я осмотрела рыцарей сопровождения, которых мне предстояло взять с собой в Аренсбах. 

— Лауренц, поскольку ты несовершеннолетний, выбор за тобой. Ты можешь пойти со мной или остаться.

— Госпожа Розмайн, у вас моё имя, — ответил Лауренц, криво усмехнувшись. — Пожалуйста, даже не думайте оставлять меня.

Это, видимо, обострило чувство соперничества Юдит. Она подняла руку вверх и воскликнула: 

— Я тоже не хочу остаться позади!..

К сожалению для неё, я не могла просто взять её с собой. Начнём с того, что несовершеннолетним рыцарям сопровождения не разрешалось работать за пределами дворянского района. В результате переговоров с Сильвестром я добилась от него разрешения на сопровождение в храме и несение службы при посещении их родных городов, но вторжение в другое герцогство определённо выходило за разрешённые рамки.

— Поскольку ситуация чрезвычайная, ты должна сначала получить разрешение своего отца, — сказала я. — Я не могу взять с собой несовершеннолетнюю ученицу на битву в другое герцогство.

— Ни за что! Гх... Я сейчас же пошлю ему ордоннанц! — Со слезами на глазах она выбежала из комнаты.

Я обратилась к оставшимся рыцарям: 

— Все, кто отправляется в Аренсбах, по очереди отправляйтесь в рыцарское общежитие, чтобы поесть и отдохнуть, пока идёт подготовка. Из всех взрослых рыцарей только Дамуэль останется здесь, в Эренфесте.

Рыцари смотрели на него, расширив глаза, а затем собрались для обсуждения.

Я подошла к Дамуэлю, который вдруг стал выглядеть очень смущённым, и одернула его плащ. Затем я дала ему инструмент, блокирующий звук, и сказала: 

— Есть работа, которую я могу поручить только тебе.

— Госпожа Розмайн?

— Оставайся в Эренфесте и защищай тех, кто мне наиболее дорог. Учитывая её отношения с бывшим главой храма, госпожа Георгина может знать о моей семье и о том, где находится мой дом в нижнем городе. Она также могла догадаться, что нападение на них ранит меня больше всего.

Если бы кто-то сложил всё воедино: причину моего прихода в храм, моё стремление спасти Шарлотту, распространение тенденций и мои связи с нижним городом, то сразу бы понял, что меня волнует больше всего на свете. А поскольку я всё ещё публично считалась главой храма Эренфеста, я была самым большим препятствием для тех, кто планировал проникнуть в наш храм и украсть основание. Лучшим вариантом было бы устранить меня с самого начала или взять в заложники мою семью и Гутенбергов, чтобы предотвратить моё сопротивление.

— Ты знал меня с самого начала, Дамуэль. Больше мне некого просить. Пожалуйста.

— Понятно. Я... обещал господину Фердинанду, что сделаю это.

— Подожди, ты?.. — спросила я.

Дамуэль посмотрел в сторону Аренсбаха, будто видя его на горизонте. 

— Он пришёл поговорить со мной перед отъездом из Эренфеста, поскольку я единственный, кто знал вас, когда вы ещё были священницей-ученицей.

И Сильвестр, и Карстед знают, что я была простолюдинкой, но они видели меня лишь мельком во время моего ученичества в качестве священницы и не общались со мной ежедневно. Возможно, Фердинанд и докладывал им о моей жизни в храме, но я сомневалась, что они действительно понимали мои отношения с семьёй и то, как сильно я о них заботилась.

— Он приказал мне защищать ваше сердце, госпожа Розмайн. Он также велел мне следить за тем, чтобы Хартмут не натворил ничего лишнего, узнав о вас так много... — Дамуэль опустил глаза, чтобы посмотреть на меня, и улыбнулся. — Господин Фердинанд, конечно, требовательный человек.

«Когда я только познакомилась с Дамуэлем, ему приходилось смотреть вниз, чтобы встретиться со мной глазами. Моя голова была на уровне его живота, и всякий раз, когда он хотел поравняться со мной, ему приходилось вставать на колени».

Как только я подумала об этом, Дамуэль снова встал на колени, но не для того, чтобы взглянуть мне в глаза. Он смотрел вниз, так что я могла видеть только его макушку.

— Как ваш рыцарь сопровождения, я должен сказать вам, что для вашей безопасности будет лучше, если вы останетесь здесь, но... — начал он. Затем он сделал паузу и посмотрел мне в глаза. — До встречи, госпожа Розмайн. Не сворачивайте со своего пути и спасите господина Фердинанда, чего бы это ни стоило. Ради него и ради себя. Да благословят вас все боги.

— Я очень благодарна тебе, Дамуэль. Ты всегда был моим лучшим рыцарем.

Дамуэль кивнул, затем вернул инструмент, блокирующий звук, и удалился.

— Куда он идёт? — спросил Корнелиус, подозрительно глядя на меня.

— Защищать то, что мне дороже всего. В конце концов, он мой рыцарь сопровождения. Вы с остальными уже решили, в каком порядке будете отдыхать?

Убедившись, что рыцари установили очерёдность, я отправилась в библиотеку.

***

— Добро пожаловать, Госпожа Розмайн. Мне было интересно, когда вы вернётесь. Господин Фердинанд?.. 

Лазафам, видимо, уже узнал о ситуации от моих последователей: как только мы обменялись обычными приветствиями, он бодро подошёл ко мне. Несмотря на то, что он всегда улыбался, его зелёные глаза подрагивали, на лице было жёсткое выражение. 

Любой человек, посвятивший своё имя, встревожился бы, узнав, что его господин находится на пороге смерти в другом герцогстве.

— Я понимаю твои опасения, Лазафам, но ты можешь быть спокойным, зная, что я выбила разрешение на его спасение у герцогской семьи и даже убедила Дункельфельгер помочь нам в спасении, — заявила я, когда мы направлялись в мои покои. — Я ожидаю, что Экхарт и Юстокс покинут дворянскую академию и прибудут сюда к шестому колоколу. Приготовлены ли комнаты для отдыха? Кроме того, у нас будет больше гостей на ужине, чем ожидалось. Прибыли ли уже повара? Достаточно ли у нас еды для подачи?

Лазафам отвечал на мой шквал вопросов чётко и ясно. Казалось, что подготовка идет хорошо.

— Я должна попросить вас подготовить всё до прибытия остальных, — сказала я. — За ужином я должна расспросить Экхарта с Юстоксом о ситуации в Аренсбахе, а затем потратить оставшееся время на последние приготовления. 

— Понял, — ответил Лазафам без тени беспокойства в голосе. — Я закончу всё к шестому колоколу.

Но на этом мои просьбы к нему не заканчивались:

— Пожалуйста, свяжись с их домами и узнай, не оставили ли они после себя какую-нибудь одежду. Полагаю, они прибыли сюда в такой спешке, что мало что захватили.

— Я приготовлю смену одежды и для господина Фердинанда. Возможно, она ему понадобится, — ответил Лазафам, теперь уже более решительно, когда у него появилась цель.

Оставив его заниматься своими делами, я удалилась в свои покои для выполнения собственных обязанностей. Шататься поблизости было бы неудобно для моих и без того занятых последователей.

Сначала я отправила ордоннанц Бригитте в Илльгнер. Я объяснила, что Аренсбах пытался отравить Фердинанда и, скорее всего, собирается вторгнуться, и что Георгина, вероятно, тайно приближается к Эренфесту, а затем рассказала о свойствах серебряной ткани, которую наверняка использует наш враг. Я также попросила её собрать как можно больше информации у простолюдинов своей земли и сотрудничать с гибами соседних территорий.

— Если вы заметите на границе что-нибудь подозрительное, немедленно сообщите нам, — заключила я. — Мой дедушка может в любой момент собрать рыцарский орден.

Вскоре пришел ответ:

— Госпожа Флоренция уже связалась с гибами, но я очень благодарна вам за более подробное объяснение. Оно очень ценно. Я сообщу об этом окружающим нас гибам и простолюдинам, чтобы они знали, что нужно быть начеку.

По ответу Бригитты я поняла, что гибы не имеют чёткого представления о ситуации, и послала Флоренции ещё один ордоннанц с просьбой раскрыть больше информации и дать указания гибам Герлаху и Гардуну укрепить оборону.

Отправив ордоннанцы, я пошла в свою потайную комнату, я пошла в свою тайную комнату, призвав книгу Местионоры, я стала искать карту Аренсбаха. Мне хотелось узнать, где находится его храм относительно врат страны. В результате поисков я обнаружила карту, использовавшуюся во время первоначального энтвикельна города, и подробный поэтажный план храма Аренсбаха, который рассказал мне все, что я хотела знать.

«Получать эту книгу было мучением, но оно того стоило. В ней столько полезной информации. Хвала богам!»

Я наслаждалась своим открытием, копируя и вставляя карту и план этажа на лист магической бумаги, который приготовила для меня Кларисса. Анализ карт не был моей специальностью: я могла бродить по ним целую вечность и так ничего и не узнать ни о своём текущем местоположении, ни о месте назначения, но я была уверена, что хотя бы один из моих рыцарей сможет мне помочь.

Я хотела проверить поэтажный план замка Аренсбаха и зала восполнения, но ничего не обнаружила. В такие документы не вносили изменений, разве что в исключительных случаях, и смотрели на них только во время энтвикельна. Возможно, они находились в той части Книги Местионоры, которая досталась Фердинанду.

— Гхх... У меня нет самой важной части!

Но причитания не помогли бы мне найти его. Экхарт и Юстокс, по крайней мере, знали расположение, так что мне оставалось только положиться на них. Я стряхнула с себя оцепенение и принялась копировать и вставлять все магические круги, которые попадались мне на глаза и казались полезными. 

Несколько вставок спустя засиял магический инструмент, свидетельствующий о том, что меня кто-то зовёт. Выйдя из своей потайной комнаты, я обнаружила Юдит, которая с угрюмым видом сообщила, что ей велено оставаться в Эренфесте. Трудно было представить, чтобы её родители сказали что-то другое.

— Тебе не обязательно ехать в Аренсбах, чтобы служить мне рыцарем, — сказала я. — Мне нужны люди и здесь, в Эренфесте, чтобы защищать близких мне людей.

— Это так, но...

Рыцари, видимо, считали вторжение в другое герцогство делом славным и завидным. Юдит, похоже, была сильно разочарована тем, что ей придётся остаться, в отличие от Дамуэля, который вкладывал в мою скромную просьбу все силы.

— Дамуэль обещал защищать близких мне людей, чтобы уберечь моё сердце, — сказала я. — Юдит, я должна попросить тебя защищать храм и нижний город вместе с ним. Гутенберги крайне важны для дальнейшего развития печатного дела. Будь тверда в своих намерениях и защищай Эренфест и храм. Не пускай госпожу Георгину внутрь, несмотря ни на что.

У Юдит был меткий глаз и талант к дальнобойным атакам, поэтому я хотела разместить её в храме с оружием, не использующим магическую силу. Против такой чистокровной дворянки, как Георгина, бомбы с насекомыми, от которых серебряная ткань не сможет защитить, наверняка сработают на ура.

— Да, госпожа. Я буду защищать храм. 

***

Я проделала все приготовления, какие только могла придумать, и вдруг прозвенел шестой колокол, а чуть позже прибыли Юстокс и Экхарт. Я отправилась к ним сразу же, как только получила известие.

— Экхарт! Юстокс!

— Ю-юная леди?..

Увидев меня, Юстокс застыл в растерянности. Сильвестр, видимо, не объяснил им мои обстоятельства при встрече. Экхарт же, напротив, ничуть не удивился. Он на мгновение уставился на меня, пробормотал моё имя, как бы ища подтверждения, и тут же начал расспрашивать о текущем положении дел.

«Экхарта больше волнует то, как мы собираемся спасать господина Фердинанда, и успехи в подготовке, чем мой внезапный скачок роста. Ничего удивительного».

Честно говоря, то, что кто-то вообще никак не отреагировал на мой внешний вид, скорее освежало и обнадёживало. 

— Экхарт, все приготовления, о которых ты спрашивал, уже завершены, — сказала я. — Мы заручились помощью Дункельфельгера и планируем отправиться спасать Фердинанда сегодня ночью.

— Отличная работа, — ответил Экхарт, его глаза были полны надежды и искреннего одобрения. — Я не ожидал меньшего от своей младшей сестры и воспитанницы господина Фердинанда.

Я была вне себя от радости. Экхарт хвалил меня только тогда, когда я много помогала его господину, так что мои действия должны были быть исключительно полезными.

— Ауб сказал, что ты уверена в успехе, — продолжил он. — Это правда?

— Да. А с появлением вас двоих наши шансы возросли ещё больше.

Экхарт кивнул, услышав мой ответ. Больше всего меня беспокоило то, что я не знала, где найти зал восполнения основания, но теперь мне не составит труда добраться до него.

— Экхарт, — сказал Юстокс, — как ты можешь вести себя так спокойно, когда она так сильно изменилась?

— Разве имеет значение, насколько она изменилась внешне? — Экхарт ответил без запинки. — Она всё ещё моя сестра, и ей по-прежнему дорог господин Фердинанд. 

Затем он направился к Лазафаму с металлической клеткой, в которой, судя по всему, находился камень посвящения имени последнего.

— Может быть, это и не проблема, но разве тебе не интересно? — сказал Юстокс. 

В отличие от своего товарища по службе, он казался одержимым моим необычным ростом. Он даже начал дрожать на месте, разрываясь между тем, чтобы расспросить меня об этом и сосредоточиться на текущей ситуации. Ему не потребовалось много времени, чтобы решить, что важнее.

— Что с вами случилось, юная леди? — спросил он, подходя всё ближе и ближе, его карие глаза сверкали любопытством. — Вы так внезапно выросли. И, надо сказать, превратились в совершенно прекрасную девушку. Это явление для меня совершенно ново.

Я уже собиралась подвести черту и всё ему объяснить, как между нами встал Хартмут и сказал: 

— Я рад, что вы спросили. 

Было страшновато видеть, как его оранжевые глаза снова загорелись азартом.

— Такое чудо не могло произойти ни с кем, кроме госпожи Розмайн, которую боги любят больше всех остальных, — начал Хартмут. — Именно благодаря чуду, дарованному ей богом взращивания Анваксом, она так повзрослела! Позвольте мне объяснить всё великолепие и значимость произошедшего! 

— Ну, пусть говорит, пока Юстокс не заскучает.

Действительно, в объяснениях Хартмута было столько религиозных метафор и столько повторяющихся славословий, что даже Юстокс в конце концов устал от них. Мои же последователи к этому моменту уже не обращали на них внимания, поскольку им уже не в первый раз приходилось выслушивать эту повторяющуюся бредятину. 

«И, конечно, Хартмут этого не оценил. Он стал использовать самую замысловатую прозу, которую только мог придумать, чтобы никто не мог сказать, что он повторяется».