Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
Эпилог (❀)

Корабли Ланценавии появились у врат страны в Аренсбахе, когда Фердинанд и Дитлинда были в отъезде для участия в состязании герцогств и церемонии награждения. Обычно посланники прибывали лишь после собрания герцогов — в этот раз они поторопились на целый сезон.

— По всей видимости, в преддверии собрания герцогов они хотят попросить у королевской семьи отменить прошлогоднее решение, — сказала Росвита, главная слуга Летиции.

Летиция нахмурила брови:

— Только окрасившие основание могут открывать и закрывать врата герцогства, не так ли?  Я полагала, что в отсутствие госпожи Дитлинды они останутся закрытыми.

— Это так. Штраль попросит их уйти.

Штраль — бывший командир ордена рыцарей Аренсбаха, уволенный Дитлиндой за то, что был «слишком назойлив» и «отказывался подчиняться». Теперь он служил Фердинанду в качестве рыцаря сопровождения.

— Надеюсь, они уплывут до возвращения госпожи Дитлинды, — сказала Росвита, не пытаясь скрыть своего раздражения. — Господин Фердинанд может быть и её жених по королевскому приказу, но он из другого герцогства и не имеет прав ауба. Как бы он её не упрекал, господин Фердинанд не в силах будет вмешаться. Только госпожа Дитлинда имеет право решать, будут ли открыты эти врата.

Летиция кивнула. Дитлинда испытывала нездоровую привязанность к Леонцио из Ланценавии. Если бы она узнала, что он здесь, то в считанные мгновения открыла бы ему врата, и все они были бы вынуждены стать свидетелями ещё одной череды невыносимых зрелищ. Большинство аренсбахских дворян с отвращением смотрели на то, как Дитлинда принижает и не уважает своего жениха, который приехал в Аренсбах по королевскому приказу и который в настоящее время лично выполнял большую часть обязанностей по управлению герцогством.

— Если бы только её мать, госпожа Георгина, могла держать её под контролем... — пробормотала она.

— Госпожа Георгина долгое время была третьей женой и даже после того, как она стала первой, её интерес к работе герцога остался крайне ограниченным. Она говорит только о репутации ауба и совершенно не заботится об управлении герцогством.

Георгина считала, что лучше предоставить аубу самому принимать решения. Она предупредила Детлинду о недопустимости отказа от своих обязанностей, но ничего не сказала о её союзе с Ланценавией.

— Хотя Штраль и был освобождён от должности командующего, он по-прежнему пользуется большим влиянием в рыцарском ордене, — сказала Росвита. — Нам нечего бояться, пока госпожа Дитлинда отсутствует.

***

Ситуация приняла весьма неприятный оборот: дворяне, союзные Дитлинде, сообщили ей о прибытии посланцев из Ланценавии, упорно настаивая на том, что рыцарский орден в отсутствие ауба не должен пренебрегать её желаниями. Разумеется, Дитлинда обрадовалась этой новости и поспешила открыть врата герцогства, полностью проигнорировав при этом свой график. Фердинанд в это время помогал Раймунду в его исследованиях и находился в лаборатории своего ученика, поэтому никто не мог ей помешать.

— Прошу прощения, что мой отец не смог предотвратить это, — сказала Ферзель, дочь Штраля и слуга-ученица Летиции. Обычно она была полностью уверена в способностях своего отца, но сейчас её глаза были опущены.

— Не унывай, Ферзель. Штраль ничего не мог сделать. У рыцарского ордена нет полномочий отказывать тем, у кого есть приглашение ауба.

Поместье Ланценавии открылось рано — зимой, а не весной, и вскоре прибыло несколько карет с подарками для королевской семьи. Порт был переполнен серебристыми кораблями, снующими туда-сюда.

Среди грузов, ввозимых в Аренсбах, было также несколько подарков для Дитлинды. Леонцио доставил их лично, посетив замок для обычного обмена приветствиями, что привело в восторг их получательницу. Он мило улыбнулся ей, опустился на одно колено и подарил украшение из драгоценных камней, будто делая ей предложение.

«Как иностранец, он просто по своей природе не понимает нашу культуру», — решила в итоге Летиция.

Именно такой подход к осмыслению ситуации позволял пережить нестерпимое зрелище. В Юргеншмидте было немыслимо снять обручальный магический камень, чтобы надеть на шею чужое украшение, но раскрытие этого факта только смутило бы их гостя и вызвало бы излишнюю шумиху. Летиции оставалось только держать язык за зубами.

— А это для госпожи Летиции, — сказал Леонцио, вручая девушке знакомую серебряную трубочку и разноцветные конфеты. — Похоже, вам очень понравились прошлогодние подарки.

У Летиции как раз закончились конфеты, подаренные Розмайн, поэтому она с благодарностью приняла этот жест, вежливо ответив:

— Я вам очень благода...

Не успела она договорить, как её оттолкнула Дитлинда:

— Не беспокойтесь, господин Леонцио. На этот раз я сделаю всё возможное, чтобы зент учёл обстоятельства вашей страны.

— Я искренне ценю вашу заботу, — ответил Леонцио, кивнув.

Дитлинда упорно добивалась встречи посланцев Ланценавии и королевской семьи для переговоров, активно вовлекая в это служащих герцогства. Как никогда оказался загружен и Фердинанд, поскольку ему приходилось заниматься координацией работы последних.

Летиция, желая отстраниться от всех этих энергичных обсуждений, тихонько отступила на шаг от Дитлинды и Леонцио.

***

— Господин Фердинанд, как прошёл весенний молебен? — спросила Летиция, когда он пришёл оценить её работу.

Ему снова было поручено объехать герцогство во время весеннего молебна, но из-за того, что теперь повсюду разгуливали посланники Ланценавии, ему редко удавалось покинуть замок. По словам Росвиты, присутствие иностранцев даже стало причиной экстренного совещания в главном здании.

— Насколько я понимаю, — продолжала Летиция, — предложение госпожи Георгины было одобрено: гибы получили малые чаши и с началом весны отправились домой.

Учитывая доказанную важность участия в религиозных церемониях для дворян, Георгина предложила передать чаши непосредственно в руки гибов, а священников направить исключительно в центральный район. По задумке, это должно обеспечить хороший урожай по всему герцогству. Гибы обеспечат безопасную доставку чаш в свои земли, кроме того, у них было больше магической силы. Надеясь на повышение урожайности, дворяне Аренсбаха одобрили эту идею.

— Действительно, — горько нахмурившись, ответил Фердинанд. — Госпожа Дитлинда приказала раздать гибам маленькие чаши и отправить их в свои земли сразу после праздника весны.

— Мне сказали, вы были категорически против этой идеи, — сказала Летиция. Затем она нервно спросила: — Была ли на то серьёзная причина?

— Малые чаши сами по себе являются божественными инструментами, используемыми в церемониях. Лишь немногие знают, как правильно с ними работать, но даже так существует серьёзный риск их недобросовестного использования. Если же говорить о том, что именно может сделать с чашами злоумышленник... Пока что не могу об этом рассказать.

Фердинанд был измотан. Сколько бы он ни протестовал и ни пытался образумить Дитлинду, она использовала свой авторитет ауба, чтобы поступать по своему усмотрению. И угадайте, кому было поручено минимизировать причинённый ею ущерб?

— Мои извинения, — продолжил он. — Пока не будет решён вопрос о встрече посланцев с королевской семьёй, я не смогу заниматься с вами. Пожалуйста, пока выполните эти задания. Я попрошу Сергиуса забрать их, когда они будут готовы.

Фердинанд встал и стремительно удалился — гораздо раньше, чем обычно, отметила Летиция. На её глаза навернулись слёзы, когда она посмотрела на гору работы, которую только что получила. В последнее время она больше времени проводила за выполнением заданий, чем за учёбой с Фердинандом.

— У меня закончились сладости, которые прислала мне госпожа Розмайн, а оставаться одной в своей комнате надоедает... — пробормотала Летиция. Ей было велено избегать ненужных встреч с представителями Ланценавии, и поэтому она сидела в северном здании. Выходить можно было только для снабжения основания магической силой, в обеденном зале ей даже не разрешалось есть без присмотра Фердинанда.

— Господин Фердинанд просто пытается защитить вас от ядов, — пояснила Росвита. Летиция понимала это, но всё равно чувствовала себя так, словно он заключил её в тюрьму.

— Кстати говоря, — продолжила главная слуга, — похоже, что госпожа Георгина готовится посетить гибов бывшего Веркштока, чтобы убедиться, что они правильно выполняют обряды. Меня радует, что они не предоставлены сами себе.

Летиция опустила глаза:

— По правде говоря, я с нетерпением ждала весеннего молебна. Это был, по меньшей мере, повод выйти за пределы комнаты, если не больше. 

Прошлогодняя церемония оказалась уникальным и интересным опытом, а также редкой и драгоценной возможностью покинуть замок, поэтому она не могла не обижаться на Георгину за то, что та украла у неё эту возможность.

— Боги, Боги... С другой стороны, я чувствую облегчение от того, что мне не придётся в этом участвовать. Этот ритуал требует неоправданно большой доли моей магической силы.

Летиция надула щёки. Это был не слишком уместный жест для кандидата в аубы, но он помог разрядить бурлящее в ней разочарование, и она знала, что это был достаточно незначительный проступок, чтобы Росвита не обратила на него внимания. Главная слуга лишь сказала: «Вам не идет такое выражение лица, юная леди...» — после чего предложила выпить чаю в саду.

***

Все дворяне Аренсбаха запросили встречи с иностранными гостями, из-за чего весенние празднества, знаменующие окончание общественной жизни,  были отложены на несколько недель. К тому времени, как они состоялись, до весеннего молебна осталось уже всего ничего. Гибы получили свои маленькие чаши и были выдворены из замка почти сразу после окончания празднеств, и по мере того, как уезжали дворяне занятые общением, всё чаще можно было видеть Дитлинду и посланцев Ланценавии, бродящих по замку.

***

— Ферзель, а Росвита ещё не вернулась?.. — спросила Летиция, выйдя из ванны и начав готовиться ко сну.

Сразу после ужина главная слуга отправилась поговорить с сыном Сергиусом о том, чтобы уменьшить нагрузку на её госпожу. Сергиус был слугой Фердинанда, поэтому не было ничего удивительного в том, что она обратилась к нему.

— Похоже, что так, — ответила Ферзель. — Возможно, господин Фердинанд изо всех сил старается выкроить время для беседы.

— А может быть, она с Сергиусом использует эту возможность для того, чтобы наладить отношения, — прозвучало другое предположение.

Несмотря на попытки слуг утешить её, Летиция ложилась спать с неприятной тяжестью в груди. Отсутствие Росвиты не давало ей покоя.

***

Наступило утро, но Росвиты по-прежнему нигде не было. Даже последователи Летиции, собрав поисковый отряд, не смогли установить её местонахождение. Быстро посоветовавшись с её сыном Сергиусом они выяснили, что некоторые слуги видели её на кухне за обсуждением блюд на следующий день, но с тех пор никто Росвиту не видел.

Едва дыша от напряжения, Летиция посмотрела на Ферзель, которая выглядела не менее обеспокоенной. 

— Прошёл целый день, — сказала она. — Я попрошу встречи с Фердинандом, чтобы получить разрешение на обыск главного здания.

Фердинанд согласился, но до предложенной им даты оставалось целых пять дней. Летиция не могла ждать так долго, тем более когда пропал столь дорогой ей человек. Росвита была рядом с ней от Древанхеля до Аренсбаха — в каком-то смысле она была второй матерью для Летиции, вынужденной оставить свою кровную мать в связи с удочерением. Девочка очень переживала, не зная, где находится её драгоценная слуга.

— Господин Фердинанд может быть занят, но мы всё же можем поговорить с Сергиусом, не так ли? — спросила Летиция, не желая сколько-нибудь откладывать поиски.

— Это звучит достаточно разумно, — ответила Ферзель. — Если вы интересуетесь поиском его матери, он должен быть в состоянии найти время для вас.

В ответ на новое предложение Фердинанд организовал встречу Сергиуса с Летицией в тот же день. Несмотря на свою занятость, Фердинанд делал всё возможное, чтобы проявить внимание к её переживаниям.***

— Сергиус, мы не знаем, куда делась Росвита, — сказала Летиция, объясняя обстоятельства. — Пожалуйста, поищи её. Господин Фердинанд велел мне держаться подальше от главного здания.

— Понял, — ответил Сергиус. — Я поговорю с господином Фердинандом. Может быть, он уделит мне минутку. Подумать только, она пропала... Я могу только надеяться, что это ложная тревога.

***

Вечером Летиция получила ордоннанц от Сергиуса: Фердинанд встретится с ней завтра в зале восполнения, чтобы обсудить, как обстоят дела. Летиция была рада этой новости, но это мало помогло ей успокоить нервы: Росвиты не было уже два дня. Летиция подозревала, что она либо где-то потеряла сознание, либо оказалась втянута во что-то опасное.

«Росвита, пожалуйста, будь осторожна...»

***

Когда Летиция проснулась от крика, было ещё темно: в кошмарном сне к ней явилась Росвита, умоляя спасти её. Летиция села в постели, уже в холодном поту, и позвала свою дорогую подругу, надеясь, что Росвита вбежит в комнату и развеет её страхи... Но вместо неё пришла другая слуга.

Утро наступило раньше, чем Летиция успела заснуть. Мысли были размыты, и пока она завтракала, тупая пульсация гулко отдавалась в черепе. У неё были дела, которыми следовало заняться, но всё было бесполезно: как она ни старалась, она не могла найти в себе силы трудиться.

— Господин Фердинанд может не прислушаться к вашей просьбе, если вы не закончите работу, которую он вам поручил... — предупредила Ферзель.

«Ах, она права! Это серьёзно!» — осознала Летиция.

Девочка тихонько вскрикнула, потрясла головой, пытаясь переключиться, и тут же погрузилась в работу.***

В четвёртый удар колокола Летиция села обедать, она ела, не обращая внимания на предупреждение Ферзель о том, что следует кушать медленнее. Нетерпение уже давно взяло верх. Ей хотелось поскорее отправиться в зал восполнения, а ждать, пока последователи закончат есть, было мучительно.

— Скорее, Ферзель.

— Как бы вы ни спешили, госпожа Летиция, вы не можете войти в зал без господина Фердинанда.

Чтобы попасть в кабинет ауба, где находился вход, необходимо было быть высшим дворянином или выше, имеющим кровное родство с правящим герцогом или герцогиней. По этой причине свита Летиции на этот день состояла исключительно из высших дворян.

***

— О, боги. Летиция, — сказала Дитлинда. — Ты собираешься снабжать основание сейчас?

По дороге в кабинет ауба Летиция столкнулась с Дитлиндой и Леонцио, которые пили чай на втором этаже главного здания. С балкона открывался вид на город и море — пара специально выбрала такое место для встречи, чтобы показать, что они не делают ничего плохого и не скрываются.

«Они случайно не обедали вместе?» — промелькнула у Летиции мысль. Её всё больше раздражало, что Дитлинда отдыхает, перекладывая на своего жениха всё больше и больше работы. Фердинанд был настолько занят, что даже не смог выкроить достаточно времени, чтобы обсудить исчезновение Росвиты.

Чем больше времени проходило, тем больше росло разочарование Летиции, но она не могла просто продолжать свой путь. Она поприветствовала пару, а затем рассказала Леонцио свои впечатления о сладостях.

— Я рад, что хоть немного отвлёк вас, — ответил Леонцио. — Вы, кажется, не в духе. Что-то случилось? Вот эти сладости поднимут вам настроение.

Он любезно улыбнулся, затем подал несколько конфет, которыми он наслаждался вместе с Дитлиндой. Как и те, что он привез в качестве сувенира, они были очень похожи на магические камни.

«Неужели моя тревога за Росвиту так очевидна?» — смутилась Летиция. Решив, что отказ был бы слишком оскорбителен, она приняла сладости.

Сначала конфеты попробовала Ферзель, проверив их на наличие яда, после чего поесть смогла и Летиция. Первоначальный вкус был таким же, как и у тех сладостей, которые она ела раньше, но когда кондитерское изделие растаяло во рту, по языку разлилась внезапная, тягучая горечь.

— Госпожа Летиция, — спросил Леонцио, — что случилось? Что вызвало у вас такое беспокойство? Я должен услышать, чем вызвана эта хмурая улыбка на вашем прекрасном лице. Простое высказывание своих опасений может чудесным образом облегчить их.

Летиция отвлеклась от горького вкуса, сосредоточившись на вопросе Леонцио. Простое обсуждение своих тревог ничем не могло их развеять. Кроме того, её отвлекала Дитлинда — вместо того, чтобы вмешаться, как обычно, правящая герцогиня просто молча наблюдала за происходящим, устремив на Летицию пронзительный взгляд. Это вызывало тревогу.

— Я собираюсь обсудить этот вопрос с господином Фердинандом, так что можете не беспокоиться обо мне. Тем не менее, я очень благодарна вам за заботу.

Затем Летиция попросила у Дитлинды разрешения покинуть их. Ей хотелось поскорее уйти от разговора: чем дольше она будет разговаривать с Леонцио, тем хуже Дитлинда будет относиться к ней при следующей встрече.

— Ах, прежде чем вы уйдете... — Леонцио достал серебряную трубку. — Могу ли я предложить использовать это, когда вы будете вести переговоры с ним? Вы сказали мне, что он прислушался к вашей просьбе, когда вы использовали её в последний раз, не так ли?

Летиция несколько раз моргнула, удивлённая тем, что Леонцио вспомнил об этом. Она лишь вскользь упомянула об этом во время посещения поместья Ланценавии. Тронутая тем, что кто-то проявил к ней такое внимание, она поблагодарила и приняла трубку. Ферзель пока позаботится о ней.

«Интересно, а эта трубка действительно убедит господина Фердинанда искать вместе со мной? Да, я уверена, что убедит», — решила Летиция.

Чувствуя себя так, словно только что нашла свет во тьме, Летиция продолжила путь к кабинету ауба. Экхарт и Юстокс, два самых доверенных последователя Фердинанда, ждали снаружи: будучи высшими дворянами Эренфеста, они не имели отношения к аубу Аренсбаха и поэтому не могли войти во время восполнения магической силы. Их присутствие было демонстрацией крайней преданности — большинство последователей на их месте просто ждали бы в своих комнатах.

«Штраль и Сергиус должны быть внутри, так что эти двое вполне могли бы сделать перерыв», — думала Летиция.

В дверях девочка увидела Штраля, Сергиуса и нескольких других аренсбахских последователей своего наставника — все знакомые лица, и она была рада этому. Её чувство тревоги по отношению к Дитлинде было глубже, чем она думала.

— Штраль, господин Фердинанд ждёт внутри?

— Да, госпожа. Он только что вошёл в зал. Я знаю, что восполнение основания — трудная задача, которой обычно не занимается человек вашего возраста, но я молюсь за ваш успех.

Летиция кивнула в ответ, затем пошла за серебряной трубкой к Ферзель. Слуга замешкалась и оглядела комнату.

— Госпожа Летиция, что это? — спросил Сергиус, его тон был резким. — Разве это необходимо для восполнения основания?

Летиция взяла игрушку из рук Ферзель и показала её, стараясь улыбаться так сильно, как только возможно. 

— Это инструмент для переговоров, который должен убедить господина Фердинанда присоединиться к нашим поискам Росвиты. Она... она ведь ещё жива, не так ли?

Наступила небольшая пауза, после чего Сергиус ответил: 

— Она где-то в этом здании. Ордоннанцы всё ещё летают к ней, но они пролетают через большое количество запертых дверей, и мы не можем определить её точное местоположение.

Росвита ни разу не ответила, но, по крайней мере, она была ещё жива. Летиция хотела поспешить ей на помощь, но ей было запрещено покидать северное здание, и она не смогла бы сама отпереть двери: только Георгина и Фердинанд могли взять ключи у Дитлинды.

— Госпожа Георгина сейчас на весеннем молебне, так что господин Фердинанд — наша единственная надежда... — сказала Летиция. — Я уже смогла убедить его с помощью одного из них, так что...

— Да, я помню, что господин Фердинанд проявлял особый интерес к его устройству. — Сергиус опустился на колени и скрестил руки. — Мне приятно знать, что вы так хотите помочь моей матери.

Летиция приказала слуге встать:

— В этом нет ничего достойного вашей благодарности. Я просто не могу жить без Росвиты.

И вот с серебряной трубкой в руках Летиция вошла в зал восполнения. Фердинанд, видимо, услышал её шаги: он обернулся, вручил ей магический камень и сказал: 

— Начнём.

— Во-первых, я должна кое-что сказать. Если вы поможете нам найти Росвиту, я дам вам это.

Она протянула игрушку с ярким блеском в глазах, но Фердинанд покачал головой. 

— Я тщательно исследовал последнюю, которую ты мне подарила, — сказал он. — Теперь они не представляют для меня никакого интереса. И в любом случае... было бы разумно забыть о Росвите.

«Что?..» — не поняла Летиция. Её удивило то, что Фердинанд не заинтересовался трубкой, рекомендация же отказаться от главной слуги была совершенно ужасной. По дороге в Аренсбах она уже говорила, что Росвита ей как семья, поэтому она не ожидала такой холодной реакции.

— Прошу прощения, но не могли бы вы повторить это? — попросила Летиция, широко раскрыв глаза. — Я, наверное, ослышалась. 

Ей хотелось верить, что это какая-то ошибка, а если и нет, то убедить его пересмотреть свою позицию, но её надежды рухнули, когда Фердинанд повторил свой ответ с холодным взглядом: серебряная трубка ему не нужна, и она должна забыть о Росвите.

— Не может быть, чтобы вы говорили об этом серьёзно... — продолжила настаивать Летиция. — Я никогда не смогу отказаться от Росвиты. Пожалуйста, господин Фердинанд, помогите мне в поисках! Ордоннанцы всё ещё отправляются к ней, и, кажется, она где-то в главном здании! Она мать Сергиуса, она родственница одного из ваших последователей. Так что, пожалуйста...

Фердинанд вздохнул и потёр лоб, как будто имел дело с непослушным ребёнком, закатившим истерику. 

— Сергиус сообщил, что все ордоннанцы, посланные ей, направляются в ряд запертых комнат. Я не имею права их открывать, поэтому мы не можем точно определить её местонахождение. Более того, это очевидная ловушка. Люди, ответственные за это, хотят, чтобы ты попыталась её спасти. Чтобы свести к минимуму ущерб от происходящего, от неё нужно отказаться.

Летиция не могла смириться с услышанным. Она должна была спасти Росвиту. Однако её стремления полностью игнорировались.

«Росвита!» — в голове Летиции оставалось лишь одно это имя. Когда окружающий мир вдруг начал меркнуть, она зажмурила глаза и стиснула зубы. Во рту всё ещё оставался горький привкус от сладости, которую дал ей Леонцио, и это напомнило о его словах: «Могу ли я предложить использовать это, когда вы будете советоваться с ним?»

«Используя... трубку?..» — эти слова повторялись в её голове снова и снова. Её голова начала кружиться, а мысли расплываться.

«Мне нужно воспользоваться трубкой. Да, теперь мне всё кажется таким ясным. Он не будет меня слушать, пока я не воспользуюсь ею», — повинуясь сигналу, прозвучавшему в голове, Летиция взяла в руки серебряную трубку и пристально посмотрела на Фердинанда. Он тоже взглянул на неё с холодным как лёд лицом дворянина и протянул магический камень, как будто он уже забыл о Росвите.

— Если вы успокоились, госпожа Летиция, то давайте приступим к восполнению основания. — Он протянул к ней руку. — Эта игрушка будет только мешать, так что позволь мне придержать её.

«Нет! Если он заберёт её у меня, я не смогу его переубедить! Я не смогу спасти Росвиту!» — в панике Летиция дернула за шнурок, прикрепленный к трубке. 

— Пожалуйста, господин Фердинанд, помогите мне спасти Розвиту!

Но на конце трубки не было ни взрыва лепестков, ни искр, а лишь облако белой пыли.

«Что это за порошок?..»

Летиция была слишком отвлечена, чтобы заметить это, но на лице Фердинанда появилось поистине грозное выражение. Он поднял плащ, чтобы прикрыть рот, прокричал: «Не вдыхайте», — а затем с силой ударил ногой ей в живот.

— Ай!

Фердинанд нанёс удар слишком неожиданно, чтобы Летиция успела среагировать: её отбросило назад на небольшое расстояние, и она упала на пол. Едва ли не мгновением позже из груди Фердинанда, из-под одежды, стал исходить интенсивный свет.

— Розмайн!

«Что?..»

Радужный свет был настолько ослепительным, что Летиция забыла о тупой боли, терзающей её тело. Ещё более странной была реакция Фердинанда: он вдруг схватился за грудь и задыхаясь, произнес имя Розмайн. Летиция не знала, почему он произнёс это именно здесь, но в тот же миг свет, сияющий из его груди, превратился в еще более яркий луч света.

«Что происходит?..» — недоумевала Летиция.

Свет окутал Фердинанда, а затем стал медленно распространяться по всему залу. Летиция тоже оказалась охвачена светом и сразу же почувствовала себя более собранной, как будто вся мгла, омрачавшая её сознание, внезапно рассеялась.

— Господин Фердинанд?!

Она не знала, что послужило причиной, но могла сказать, что Фердинанд испытывает сильную боль. Он упал на колени и сильно кашлял.

— Господин Фердинанд!

Летиция подбежала как раз в тот момент, когда Фердинанд достал что-то из пояса с лекарствами и проглотил. Затем он принялся отпирать маленькую золотую клетку, хотя руки его дрожали, а со лба капал пот. Что-то явно было не так, но Летиция не знала, что делать. Она огляделась по сторонам в поисках кого-нибудь — любого, кто мог бы помочь.

— Передай это... Юстоксу, — прошептал Фердинанд. В перерывах между приступами кашля он мог вымолвить всего пару слов, а взгляд его золотистых глаз говорил о том, что человек уже далеко за пределами своих возможностей. — Скажи... ему... чтобы он уходил. Сейчас же!

Да, скорее всего, его самые надёжные последователи знают, что делать! Летиция взяла клетку, развернулась и помчалась к выходу. Фердинанд, задыхаясь, продолжал уговаривать её уйти.

«Что происходит? Почему господину Фердинанду так больно? Что это был за радужный свет? Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне!» — мысленно кричала Летиция. Чувствуя, как сердце бешено и болезненно стучит в её груди, она выбежала из зала восполнения.

— Госпожа Летиция?! — воскликнули её последователи, удивлённые тем, что она одна. — Вы уже закончили ритуал восполнения?!

— Пожалуйста, откройте дверь, — сказала она, продолжая бежать, хотя её ноги дрожали, а колени грозили подкоситься. — Я очень спешу.

Экхарт и Юстокс были среди тех, кто ждал снаружи, и в момент её появления они повернулись, чтобы посмотреть на Летицию. Она встретила их взгляд, затем протянула клетку Юстоксу, которого знала лучше. В клетке лежали магический камень и три белых кокона, все они трещали.

— Господин Фердинанд, он... он сказал уходить... — выдавила Летиция.

Последователи замерли, а Юстокс выхватил клетку. Внимательно глядя на неё, он пробормотал слова: 

— Господин Фердинанд...

Острые, немигающие глаза Экхарта по-прежнему были устремлены на Летицию. 

— Ты, — сказал он. — Что ты сделала с господином Фердинандом?

— Иик!

Он выглядел спокойным, но что-то в его выражении лица настораживало. Его голос был тихим, но звучал гораздо тише, чем обычно. Летиция сразу поняла, что в ней видят врага. Она замолчала, охваченная ужасом, чувствуя, что находится в нескольких мгновениях от своей гибели. И когда она начала колебаться, Экхарт поднял руку.

— Экхарт, что ты делаешь с госпожой Летицией?! — потребовали её рыцари сопровождения.

— Допрашиваю её. Мне нужно знать, что она сделала с господином Фердинандом в зале восполнения. Туда могут входить только члены герцогской семьи. Поэтому, что бы ни случилось, виновницей должна быть она.

— Вы обвиняете её в преступлении?! Это возмутительно! Что за безумие охватило вас?!

Рыцари сопровождения Летиции, обнажив оружие, встали между Экхартом и испуганной подопечной. Экхарт выхватил в ответ свой штап, готовый к бою, но Юстокс схватил его за воротник и проревел: 

— ЭКХАРТ! Забудь об этом допросе! Наш приказ превыше всего, а что нам велел делать наш господин?!

— Он сказал нам... уходить, — ответил Экхарт.

— Тогда мы немедленно уходим, — сказал Юстокс, ставший белым как полотно. 

Он бросил взгляд на Летицию и дверь в кабинет ауба, затем повернулся на пятках и помчался прочь.

Экхарт скрипел зубами, но всё же спрятал свой штап и последовал за ним. Похоже, они знали, что означает «уходить», но Штраль и Сергиус обменялись растерянными взглядами. Должно быть, Фердинанд не поделился этим приказом со всеми своими последователями.

— Сергиус, Штраль, задержите этих двоих, — сказал один из рыцарей Летиции. — Мы должны знать причину их внезапной агрессии и определить, что имел в виду господин Фердинанд.

Штраль и Сергиус кивнули, а затем бросились в погоню.

— Госпожа Летиция, что случилось? — спросила Ферзель, когда её госпожа вернулась в кабинет. — Что-то случилось с господином Фердинандом?

Летиция разомкнула губы, чтобы ответить, но слова не нашлись. Она не знала, что сказать. Обвинения Экхарта и выражение его лица не выходили у нее из головы.

«Я сделала это?..» — Летиция ломала голову, в отчаянии. Она использовала серебряную трубку в надежде убедить господина Фердинанда, но действительно ли она была причиной его мучений? Если да, то почему она сама не упала в обморок?

— Господин Фердинанд ещё не покинул зал, — сказала Летиция. — Я вернусь, чтобы узнать, как он себя чувствует. 

Но когда она собралась уходить, то услышала приближающиеся шаги.

— Боже, из-за чего вся эта суета? — раздался голос снаружи комнаты.

— Госпожа Дитлинда? — спросил один из рыцарей, охранявших дверь. — Какое у вас здесь дело?

— Господин Фердинанд и госпожа Летиция в настоящее время снабжают основание магической силой, — добавил другой, также пытаясь воспрепятствовать её проникновению.

Находящиеся в комнате люди также приняли меры, заняв оборонительные позиции вокруг своей госпожи.

Летиция посмотрела на своих последователей, затем на дверь в зал восполнения. Выхода не было.

— Ложь, — огрызнулась Дитлинда. — Последователи господина Фердинанда только что пронеслись мимо, а Летиция уже в кабинете. 

Она протиснулась мимо стражников, ведя за собой своих последователей и нескольких посланников Ланценавии в серебряных одеждах. Леонцио стоял рядом с ней, держа в руках серебряную трубку и ослепительно улыбаясь.

— Госпожа Летиция, — сказал он с ухмылкой. — Вы посоветовались с господином Фердинандом, я полагаю?

Он имитировал, что дергает за веревочку игрушку в своей руке, и Летиция наконец поняла — она действительно была виновата. Она позволила Леонцио обмануть её.

— Господин Леонцио, что вы наделали?..

— Госпожа Дитлинда, — сказал он, — ситуация именно такова, какой она представляется: госпожа Летиция убила господина Фердинанда. Могу ли я попросить вас принести его магический камень?

Пока Летиция стояла на месте и переваривала обвинение, Леонцио проводил Дитлинду ко входу в зал восполнения: 

— Мне больно возлагать на вас такую обязанность, моя госпожа... но это необходимо сделать ради нашего будущего.

— О, боги. Вы такой беспокойный, — ответила Дитлинда. — У меня не только есть кое-какие вещи от вас, но мне также суждено стать следующим зентом. А теперь... — Она вздохнула. — Всем схватить Летицию. Она убила моего жениха, нарушив королевский приказ.

Дитлинда хихикнула, сунув в дверь регистрационный магический камень, и прошла в зал. Летиция в глубине души знала, что Фердинанд всё ещё находится внутри и мучается из-за её поступка.

«Я должна помочь ему!» — решила Летиция.

Но когда она попыталась погнаться за Дитлиндой, Леонцио схватил её за руку. 

— Вы слышали госпожу Дитлинду, — сказал он остальным. — Схватить её!

— Следи за языком! — крикнул один из стражников. — Госпожа Летиция ничего подобного не делала!

Все рыцари превратили свои штапы в оружие, а собравшиеся представители другой страны, сузив глаза, достали серебряные клинки. Напряжение в зале было ощутимым.

Леонцио продолжал, улыбаясь: 

— Мы все видим, что здесь произошло. Госпоже Летиции надоело жестокое воспитание, которое ей навязывал назначенный зентом наставник, и она решила убить его. Она дождалась, пока они останутся наедине в зале восполнения, и без сопротивления лишила его жизни.

— Это неправда, — запротестовала Летиция. — Я не испытываю ненависти к господину Фер...

— Вы более чем ясно выражали своё недовольство в поместье Ланценавии и во время чаепитий, — продолжал Леонцио светлым голосом. — Многие слышали, как вы сетовали на то, что он отказывается уменьшить вашу нагрузку, сколько бы вы ни просили.

Последователи Дитлинды выразили своё согласие.

Ферзель стала призрачно-белой, но она обняла Летицию, в попытке защитить:

— Не будьте смешны. Как могла госпожа Летиция даже надеяться навредить господину Фердинанду?

— Вот так, — сказал Леонцио и потянул за шнурок, прикрепленный к серебряной трубке. В воздух взметнулось ещё одно облако белого порошка, и по комнате разнесся громкий грохот.

— Иик!

В мгновение ока все, кроме Летиции, Ферзель, последователей Дитлинды и представителей Ланценавии, превратились в магические камни.

В голове Летиции помутилось. Это было совсем не похоже на то, что произошло с Фердинандом. В глубине души она знала, что магические камни на полу — это её последователи, но не могла заставить себя принять это. Горло перехватило, словно она забыла, как дышать, а в ушах раздался громкий звон.

— Боги, господин Леонцио, какой же вы жестокий лжец... — вздохнула Дитлинда, вернувшись из зала и приложив руку к щеке. — Господин Фердинанд вовсе не превратился в магический камень. Нам придётся подождать ещё довольно долго.

— Правда? — Леонцио растерянно моргнул. — В каком же состоянии он был? Яд подействовал на остальных, как вы видите.

Дитлинда подняла руку, призывая его к молчанию, и посмотрела на Летицию со своей обычной улыбкой. Она выглядела такой беспечной и словно не замечала магических камней, рассыпанных по полу.

«Как она может так улыбаться? Как?!» — сокрушалась Летиция. Сквозь стучащие зубы она попыталась протестовать: 

— Господин Фердинанд будет...

— Господин Фердинанд мертв, — усмехнулась Дитлинда. — И виновата в этом ты.

Столкнувшись с ужасающей правдой, Летиция рухнула на колени. Силы её покинули так внезапно, что она больше не могла стоять. Хотя она и не делала этого специально, но факт оставался фактом: она отравила Фердинанда. Даже сейчас она с ужасом вспоминала страшные лица Экхарта и Юстокса, глаза которых, естественно, пылали гневом.

— Мы раскрыли убийство и в должное время предадим тебя наказанию, — продолжила Дитлинда, её тон стал торжественным. — Такую участь ты и заслуживаешь, не так ли? Убийство жениха будущего ауба твоего герцогства — тяжкое преступление.

С театральным тоном и выражением лица она рассказала Летиции, что та сделала с Фердинандом и в чём заключался сюжет. Ситуация прояснилась: всё это было заговором Георгины и Летиция неосознанно стала его частью.

— Твоё преступление достойно немедленной казни, — сказала Дитлинда. — Но не бойся, Летиция, — в знак сострадания я, следующий зент, позволю тебе жить. При условии, что ты проведешь остаток своих дней в Ланценавии. Я даже отправлю с тобой свиту и всех дам, находящихся на твоей стороне. Я пощажу ваши жизни, если только вы никогда больше не покажетесь здесь. — Она махнула рукой. — А теперь... уведите её.

Тут же группа из Ланценавии двинулась захватить Летицию и Ферзель.

— Госпожа Летиция! Бегите! — крикнула Ферзель. Она пыталась сопротивляться, но её меч, сделанный из штапа, был бесполезен против посланников, одетых в серебряную ткань.

Летиция и Ферзель противостояли восьмерым рыцарям сопровождения Дитлинды и более чем десятку посланников — побег был несбыточной мечтой. Их тут же схватили.

— Теперь, когда я избавилась от всех препятствий, я могу наконец получить Грутрисхайт, — певуче произнесла Дитлинда. — Я должна сообщить матушке, что всё прошло по плану. 

Затем она вышла из комнаты, увлекая за собой свиту. За ними волокли и двух связанных пленниц.

— Госпожа Летиция?! Ферзель?!

Не успели они отойти далеко, как столкнулись со Штралем и Сергиусом. Эти последователи должны были преследовать Экхарта и Юстокса и было неясно, почему они вернулись. При виде происходящего они сразу же выхватили свои штапы.

— Госпожа Дитлинда?! Что вы с ними делаете?! — потребовал Штраль.

По позвоночнику Летиции пробежала дрожь. Штраль и Сергиус собирались совершить ту же ошибку, что и её последователи перед превращением в магические камни. При таком раскладе их ждёт тот же конец.

— Нет, отец! — воскликнула Ферзель. — Штапы против них не действуют!

— У них есть яд, который мгновенно превращает людей в магические камни! — добавила Летиция. — Бегите! Спасайте остальных!

— Молчать! — закричали рыцари Ланценавии. Они набросились на своих пленниц, пытаясь заставить их замолчать, но было уже поздно: самая важная информация была передана. Штраль и Сергиус отпрыгнули назад и тут же скрылись.

— Эх, насколько всё было бы проще, если бы нам удалось устранить Штраля тогда... — вздохнула Дитлинда. Она бросила на Летицию сочувственный, но насмешливый взгляд. — Я бы посоветовала тебе больше не играть в такие игры, Летиция. Ты лишь пожалеешь об этом.

Летицию провели в часть главного здания, которую она никогда раньше не видела. Дитлинда остановилась перед одной из многочисленных дверей, окружавших их, и отперла её. С той стороны доносились приглушенные стоны.

«Место со множеством запертых дверей?» — вспомнила Летиция. Она огляделась по сторонам и увидела множество других дверей, большинство из которых, похоже, не использовались. С тошнотворным чувством тревоги в груди она заметила, что Дитлинда и Леонцио исчезли в недавно открытой комнате.

Внезапно тихие стоны прекратились, и воздух заполнила оглушительная тишина. Сердце Летиции бешено билось в груди, и она полностью потеряла чувствительность конечностей.

— Ты просила господина Фердинанда разыскать Росвиту, не так ли? — сказала Дитлинда, и её красные губы изогнулись в злой ухмылке. — Как мило с твоей стороны заботиться о своих последователях.

Леонцио бросил к ногам Летиции цветной магический камень. Он с лёгким треском упал и покатился по полу.

— Росвита была слишком шумной, — сказал он. — Мы не смогли бы отвезти её в Ланценавию, пока она так шумит, поэтому решили пойти на компромисс. А как же иначе, когда ради её спасения вы готовы убить господина Фердинанда? Радуйтесь, госпожа Летиция, теперь Ланценавия примет и вас, и Росвиту.

— А... А...

У Летиции запершило в горле. Уставившись на лежащий перед ней магический камень, она начала наливаться кровью. Она больше не могла сохранять благородный вид.

— НЕЕЕЕЕЕЕТ! РОСВИТААААА!

Летиция кричала во всю мощь своих лёгких, не переставая, но рядом не было никого, кто мог бы её спасти. Когда зрение померкло, в голове раздался пронзительный смех Дитлинды.